— Получается, что его убил вовсе не какой-нибудь разбойник с большой дороги… Может быть, взломщик?
— Ясно как дважды два, что ни один вор или грабитель, если он в своем уме, не будет везти свою жертву через весь город на место дуэли, — медленно проговорил Маттиас. — Да и вряд ли он мог знать о предстоящем поединке.
— Вполне убедительно. — Имоджин нахмурилась, затем встрепенулась. — Но это значит…
— Именно. — Маттиас поерзал головой по округлому бедру, надеясь снова привлечь внимание Имоджин к своим бровям. — Полагаю, что вполне логично сделать вывод: Ваннека убил человек, который хорошо знал его и был осведомлен о дуэли. Убийца, очевидно, хотел отвести вину от себя и отвез тело Ваннека на ферму Кабо.
Имоджин тихонько постучала пальцем по плечу здоровой руки.
— Значит, кто-то из числа знакомых Ваннека — убийца.
Поколебавшись Маттиас сказал:
— Думаю, что в этом деле замешаны двое.
— Двое? Почему ты так считаешь?
— Потому что, когда я появился в доме Ваннека сегодня вечером, именно я помешал двоим обыскать его кабинет. Они оказались в нем раньше меня, и мое появление им пришлось явно не по душе.
Имоджин дотронулась до его раненой руки:
— И здесь тебя как раз и ранили?
Маттиас сдержал стон.
— Я очень ценю твою заботу обо мне, дорогая, но как раз эту руку мне и ранили.
— О Боже! — Имоджин тотчас же отпустила руку, в глазах ее мелькнул ужас. — Я совсем забыла! Меня так потрясло твое сообщение.
— Я тебя понимаю. Это бывает с людьми, у которых расшатались нервы.
— С моими нервами все в порядке!.. Так что же дальше?
— Если коротко, то завязалась потасовка, во время которой один из нападавших пырнул меня ножом. Я не мог узнать негодяя, потому что оба были в плащах, а лица обмотаны шарфами. Очень сожалею, что им обоим удалось ускользнуть.
— Маттиас, но ведь тебя могли убить!
— Но ведь не убили же… Однако это наименее интересная часть всей истории. Гораздо интереснее то, что я обнаружил после их бегства.
— Ты оставался в доме после того, как тебя ранили? Колчестер, ну как ты можешь быть таким глупым? Тебе надо было сразу же ехать домой!
Обыск кабинета не был глупостью, подумал Маттиас. Наибольшую глупость он совершает сейчас.
— В кабинете Ваннека я пробыл всего несколько минут, — сказал он. — Этого времени мне хватило, чтобы найти дневник.
Имоджин сдвинула вместе брови:
— Какой дневник?
— Тот, который лежит на столе рядом с тобой.
Имоджин посмотрела на том в кожаном переплете:
— Это дневник Ваннека?
— Нет. Он принадлежал твоей подруге Люси.
— Люси? — Имоджин с изумлением снова посмотрела на дневник. — Не совсем понимаю.
— Ваннек хитро запрятал его в потайном отделении письменного стола.
— Но зачем надо было его прятать?
— Не имею понятия. — Маттиас изучающе посмотрел на Имоджин. — Но мне показалось, что те два, кого я спугнул в кабинете Ваннека, искали именно дневник.
— Почему?
— Мы не узнаем ответа на этот вопрос до тех пор, пока один из нас не прочтет его. — И после паузы добавил:
— Полагаю, это должна сделать ты, как подруга Люси.
На лице Имоджин отразилось замешательство.
— Ты считаешь, что можно читать чужой дневник?
— Ее больше нет, Имоджин. Это не может ей повредить.
— И все же…
— Ты и я занимаемся тем, что изучаем послания людей, которые давно умерли.
— Ты имеешь в виду замарские письма? Но Люси не из Замара.
— Какая разница? Мертвые есть мертвые. Не имеет значения, сколько времени они пребывают в ином мире.
Имоджин дотронулась рукой до дневника:
— Мы вторгнемся в личную жизнь Люси, если станем читать ее дневник.
— Конечно, мы вторгнемся. Но я хочу знать, почему Ваннек считал необходимым запрятать этот дневник и почему двое других людей разыскивали его ночью.
— Но, Маттиас…
— О чем тут спорить, Имоджин. Если ты не хочешь читать дневник своей подруги, я прочитаю его сам.
Прежде чем Имоджин успела что-то ответить дверь в библиотеку открылась и появилась Патриция. Она испуганно уставилась на перевязанную руку Маттиаса.
И вдруг закричала. Пронзительно и настолько громко, что крик этот, как показалось Маттиасу, достиг каждого уголка дома.
— Все в порядке, Патриция! — торопливо сказала Имоджин. — Маттиас скоро поправится.
— Это проклятие! — Патриция прижала ладонь к горлу. — Кровь пролилась! Как и было предсказано.
Повернувшись, она бросилась бежать. Через открытую дверь Маттиасу было видно, как она взбегала по лестнице, словно за ней гнались демоны Замара.
— Мне уже приходила в голову мысль, что сестра рождена для сцены, — пробормотал Маттиас. — Что она тут плела? Что за вздор она несла о каком-то проклятии?
— Она что-то говорила раньше об этом. — Имоджин нахмурилась. — По-видимому, она вместе с другими девушками, которые посещают салон леди Линдхерст, занималась изучением проклятия Ратледжа.
— Черт побери! Я думал, у Селены больше здравого смысла.
— Лично я сомневаюсь, что леди Линдхерст сама в него верит, — сказала Имоджин. — Уверена, что для нее это всего лишь занимательная игра. Но юные доверчивые леди в возрасте Патриции принимают это всерьез.
— Ох уж эти тонко чувствующие леди! — со вздохом сказал Маттиас. — С ними всегда проблемы.
Имоджин долго лежала без сна. Маттиас давно заснул, а она то и дело ворочалась, пытаясь найти удобное положение. Минуты казались вечностью. Сноп лунного света, падавшего на ковер, медленно смещался. Она знала, что Маттиас рядом с ней, и в то же время испытывала гнетущее чувство одиночества, когда думала о том, что ей предстоит читать дневник Люси. По какой-то непонятной причине ей ужасно не хотелось открывать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102