Она выглядела весьма взволнованной.
— Маттиас, я должна с вами поговорить.
— Нельзя ли с этим повременить? Я собираюсь уезжать. Мисс Уотерстоун и я едем в парк.
— Как раз о мисс Уотерстоун я и хотела бы поговорить, — с удивительной для нее настойчивостью проговорила Патриция.
Маттиас откинулся в кресле и посмотрел на сестру.
— Не сомневаюсь, что твои вопросы касаются моей помолвки.
— Вроде того. — Патриция сняла шляпку. — Я только что от леди Линдхерст. Она любезно пригласила меня к себе.
— Я знаю. Надеюсь, ты хорошо провела время.
— Очень. У нее салон, и все его члены изучают Замар. Это в самом деле очень интересно. Меня пригласили присоединиться к ним.
— Вот как?
— Но я хочу поговорить с вами о другом. — Патриция набрала в легкие воздуха, готовясь все высказать брату. — Я должна вам сказать, сэр, что слышала весьма огорчительные вещи о мисс Уотерстоун.
— Прошу прощения? — после паузы спросил Маттиас.
— Мне неприятно говорить об этом, Колчестер, но мисс Уотерстоун была главной темой разговоров. Полагаю, вам следует знать об этом.
— Тема разговоров. — Маттиас положил ладони на резные подлокотники кресла. — Ты хочешь сказать, что слушала сплетни о моей невесте?
Это было сказано таким тоном, что Патриция побледнела.
— Я полагаю, вы должны знать, что ее имя на устах всех и каждого. Очевидно, с ней связана какая-то история. Вы можете не поверить, но ее называют Нескромной Имоджин.
— В моем присутствии ее никто так не называет.
— Маттиас, все говорят, что вы сочли себя обязанным объявить о помолвке, потому что мисс Уотерстоун скомпрометировала себя вчера вечером.
— То, что произошло между мисс Уотерстоун и Мной вчера вечером, не касается никого, кроме нас двоих, — очень тихо проговорил Маттиас.
— Я не понимаю. — Патриция казалась сбитой с толку. — Я думала, вы будете так же шокированы, и я, если узнаете, что мисс Уотерстоун имеет дурную репутацию.
— Для меня ее честь не запятнана и всякий, кто скажет иначе, ответит мне за это. Я достаточно ясно выразился?
Патриция сделала шаг назад, однако подбородок ее дерзко приподнялся.
— Отлично, сэр, вы вправе действовать так, как считаете нужным.
— Именно. — Маттиас встал и обогнул угол стола.
— Если вы хотите быть помолвлены с женщиной сомнительной репутации, это ваше дело, — вызывающе проговорила Патриция. — Но не ждите, что я буду появляться вместе с мисс Уотерстоун и ее тетей. Я должна заботиться о собственной репутации.
Маттиаса охватил гнев.
— Пока ты находишься под моей крышей, ты будешь уважительно относиться к мисс Уотерстоун и ее тете.
— Но, Маттиас…
— Кстати, сейчас самое подходящее время сказать, что я не желаю, чтобы у тебя установились дружеские отношения с Хьюго Бэгшоу. Не поощряй его ухаживаний.
Похоже, эти слова ошеломили Патрицию.
— Но мистер Бэгшоу — настоящий джентльмен! Его совершенно не в чем упрекнуть!
— Хьюго Бэгшоу ненавидит меня. Он вполне может, используя тебя, попытаться отомстить мне за то, го, по его мнению, я совершил несколько лет назад. Держись от него подальше, Патриция.
— Но ведь…
Маттиас уже был рядом с дверью.
— Прошу прощения. У меня назначена встреча.
Имоджин была вне себя от гнева; казалось, она вот-вот вспыхнет. Маттиас удивлялся, как она, сидя рядом ним в карете, еще не прожгла ему костюм. Он улыбался про себя, когда остановил красавиц-лошадей серой масти у каменных столбов, обозначавших вход в парк.
Подъездные аллеи уже были запружены элегантными экипажами. Пять часов — это было как раз то время, когда можно посмотреть на других и показать себя. Маттиac не любил высшее общество, но знал его правила. В отличие от Имоджин он понимал, что для них двоих крайне важно появиться вместе в этот день. Весь свет будет наблюдать за ними.
— Полагаю, вы отлично понимаете, какой ущерб из-за вашей нервной натуры понес мой план.
— Мне очень жаль, если наша помолвка принесла вам какие-то неудобства.
Она бросила на него поистине испепеляющий взгляд:
— В самом деле, сэр? Сомневаюсь. Я пришла к выводу, что вы вполне сознательно могли пойти на то, что произошло вчера вечером… Чтобы пресечь мои планы в зародыше.
— Что дает вам основания так считать? — Маттиас слегка наклонил голову, приветствуя знакомого в проезжающей карете.
— Все очень просто. Я пришла к такому заключению, когда поняла, что вы практиковали на мне замарские способы любовной игры.
Маттиас едва не выпустил вожжи.
— О чем вы, черт вас побери, толкуете?
— Не пытайтесь надуть меня, милорд. Это не получится. — Затянутые в перчатки руки Имоджин свирепо сжали сложенный веер. Она смотрела прямо перед собой. — Я не какая-нибудь дурочка. Я отлично понимаю, что вы использовали какие-то таинственные способы, чтобы я потеряла контроль над своими чувствами.
— Понятно… И вы считаете, что я узнал эти… гм… экзотические способы во время изучения древнего Замара?
— А где же еще? Они, без сомнения, отличались от обычных методов. До меня это сразу дошло.
— Разве? А почему вы так в этом уверены? Она метнула на него сердитый взгляд:
— У меня у самой есть кое-какой опыт, милорд.
— Вот как?
— Меня несколько раз целовали, и я чувствую, что ваши поцелуи очень отличаются от других.
— Чем же они отличаются от других поцелуев?
— Вы отлично знаете, чем отличаются, сэр. — Явный холодок чувствовался в голосе Имоджин. — Они действуют на меня таким образом, что я едва могу стоять на ногах. У меня что-то происходит с пульсом. Более того, они вызывают у меня временную горячку.
— Горячку? — Маттиас мечтательно вспомнил о том, как она дрожала в его объятиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102