Он подхватывал Элис на руки и кружил ее по большому залу. Во время его короткого пребывания дома, казалось, все вокруг начинало светиться от счастья, и в первую очередь ее матушка.
Но вскоре Бернард снова отправлялся в путь, его душа жаждала приключений, и он уезжал на очередной турнир куда-нибудь очень далеко или отправлялся покутить в Лондон. Элис помнила, как убивалась матушка после очередного отъезда Бернарда.
Семья стала чаще видеть Бернарда после рождения сына и наследника. Тогда он решил остепениться и вернуться в лоно семьи. Радости Хелен не было границ. Но после несчастного случая, когда Бенедикт, упав с лошади, повредил ногу, Бернард снова принялся за свое, вспомнив старые привычки. И снова потянулись длинной чередой поездки то в Лондон, то на север Франции. И с каждым разом его отлучки становились все продолжительнее.
Хелен, чтобы скрасить свое одиночество, занялась составлением книги, где описывала свойства лекарственных трав и рецепты приготовления снадобий. Она увлекалась травами все больше и больше, незаметно отдаляясь от детей.
И когда Бернард приезжал домой, ее глаза уже не светились радостью, не было в них и слез, когда он уезжал. Теперь ее мать хотя бы не страдала.
Она все чаще уединялась в кабинете, забывая обо всем на свете, и вскоре заботу о большом хозяйстве Элис пришлось взвалить на свои плечи. Как и заботу о Бенедикте. Элис поклялась дать ему хорошее воспитание. Конечно, заменить родителей она не могла. Как и избавить его от той боли, какую причинил ему отец, отвергнув его. При одном упоминании имени отца в глазах Бенедикта вспыхивала обида, а Элис хотелось плакать от бессилия — она не могла ничего изменить.
Но настоящая беда пришла позже, когда Элис не смогла отстоять замок и земли — наследство Бенедикта…
— Миледи?
Элис тряхнула головой, прогоняя прочь печальные воспоминания.
— Куда мы идем, Фалк?
— Тише! — Он яростно замахал на нее руками. — Вы хотите, чтобы вас услышали?
— Я хочу знать, куда ты ведешь меня. — Элис обошла ветхий сарай и увидела, что сорванец, присев, притаился в кустах. — Вчера я слышал, как этот трубадур уговаривал белокурую даму встретиться здесь, в зарослях у ручья.
— Ты уверен?
— Если его там нет, можете не платить мне, — великодушно предложил Фалк.
— Прекрасно, — отозвалась Элис. — Веди.
Фалк пригнулся и начал пробираться через густой кустарник, разросшийся на берегу звонкого ручья.
Элис подобрала юбки и последовала за ним. Ее мягкие кожаные туфельки безнадежно испорчены, подумала она.
Через мгновение женский вскрик заставил ее замереть. Она схватила Фалка за руку.
— Что это? — не на шутку встревожилась Элис.
— Белокурая подает голос. — Этот звук, по всей видимости, нисколько не удивил мальчугана.
— На нее кто-то напал. Мы должны помочь ей!
Фалк изумленно уставился на нее широко раскрытыми глазами, словно она сошла с ума.
— Сомневаюсь, что ей нужна какая-то помощь, по крайней мере, от нас.
— Почему же нет?
— Судя по звукам, ваш красавец трубадур умело перебирает ее струны.
Из-за ближайших кустов снова раздался пронзительный женский вскрик.
— Перебирает, ее струны? Не понимаю. Ей причиняют боль! Нужно что-то делать.
Фалк закатил глаза:
— Да трубадур просто катает ее в высокой траве, миледи.
— Катает ее? Как мяч, хочешь сказать? Господи, да чего ради ему это делать?
Фалк тихонько застонал:
— Миледи, вы действительно не понимаете? Он занимается с ней любовью.
— Здесь? В кустах? — Элис была так шокирована, что споткнулась, зацепившись за какую-то ветку, и чуть не ткнулась носом в землю.
— А где же еще? — Фалк успел, поддержать ее. — Воспользоваться шатром ее мужа они не могут. А у трубадура своего шатра нет.
Лицо Элис залилось краской. Мальчишка совершенно озадачил ее. Совсем юнец, не старше Бенедикта, а знает о таких вещах гораздо больше ее.
— Понимаю. — Она постаралась сказать это как можно более непринужденно, будто нисколько не удивлена.
Фалк даже пожалел Элис, пребывавшую в явном замешательстве.
— Хотите подождать здесь, пока они закончат?
— Да, пожалуй, не стоит им мешать.
— Воля ваша. — Фалк протянул руку. — Я свою часть сделки выполнил. Если вы будете так добры и заплатите мне, я займусь другими делами.
— А ты уверен, что это тот самый трубадур Гилберт развлекается сейчас в кустах с дамой? — спросила Элис.
— Взгляните-ка. — Кивком головы Фалк указал туда, где на земле под склонившимися ветвями ярким пятном горела оранжево-желтая туника.
Элис проследила за его взглядом:
— Это же туника Гилберта, по крайней мере очень похожа, а рядом его лютня.
Хриплый мужской стон донесся из кустов как раз в тот момент, когда Элис расплачивалась с Фалком. — Теперь, судя по звуку, трубадур решил сыграть на своем инструменте, Я бы назвал его охотничьим рогом. — Фалк крепко сжал в руке монетки. — Но не беспокойтесь, благородная леди, я слышал, как он увещевал белокурую красотку, что знает не одну мелодию!
— Что ты этим хочешь… — сердито начала было Элис, но сорванца уже и след простыл. Он словно растворился в зарослях.
Элис растерялась. Что же ей делать? Она собиралась найти Гилберта и бросить обвинения ему в лицо, изобличив в воровстве, и потребовать вернуть камень. Но сейчас ей вдруг пришло в голову, что он никогда не сознается в краже. Как же ей поступить, если Гилберт заявит, что в жизни не видел зеленого камня?
А тут еще такая пикантная ситуация. Как подойти и заговорить с мужчиной и женщиной, только что занимавшимися любовью? Тем более, если любовь эта была настоящим прелюбодеянием.
Гилберт оказался способным на дерзкие поступки, вынуждена была признать Элис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101