На сей раз помехой моим благим намерениям оказался слуга – самый обыкновенный, ничем не примечательный. Мне почему-то показалось, что это именно он нес мою сумку в день прибытия… хотя, конечно, я мог и ошибиться.Я давно уже хотел прояснить для себя ситуацию со слугами, и вот – выпал шанс. Он (не шанс, а слуга) шел по кольцевому коридору четвертого этажа, на который я как раз поднялся. Ну что же, изучение «Феномена» вполне может подождать.– Уважаемый! Эй, молодой человек! – Я попытался привлечь его внимание, но – безрезультатно. Слуга удалялся неспешной походкой, абсолютно игнорируя мои выкрики.Положим, как следует я не бегал уже давненько, но этого глухонемого я уж догоню, будьте покойны! – пообещал я неизвестно кому и припустил вслед за фигурой в цветастом наряде. Врешь, не уйдешь!Приятно, что форму я еще не потерял и догнал уходящего сравнительно быстро. Он, заслышав наконец мои шаги, вздрогнул и обернулся. На лице молодого человека застыло удивление.– Что-то случилось, господин?– Ага. – Я судорожно заглатывал воздух. Вот тебе и форма. – Ага. Мне нужно… с вами… поговорить – уф!Слуга почтительно ждал, мол, поговорить так поговорить. Причуда гостя – закон.Я перевел дух. Нет, все-таки следует каждое утро вставать пораньше и бегать… ну, положим не вокруг башни, так хоть по лестнице – вверх-вниз, вверх-вниз – разиков этак пять. Хотя, пожалуй, и трех хватит за глаза… для начала. Тэк-с, о чем это мы? Ага, слуга.– Поговорить, – повторил я. – Вы не очень торопитесь? Впрочем, все равно. Скажите, почему вас иногда очень трудно найти? И где, собственно, искать в случае необходимости?– Именно меня или вообще кого-либо из персонала? – невозмутимо уточнил мой собеседник.– Из персонала, из персонала.Он в недоумении пожал плечами:. – Разумеется, в башне. У нас нет какого-либо конкретного места, где мы постоянно находимся. Так… повсюду.– Слушайте, а чем вы, собственно, занимаетесь? Нет, я понимаю: сервировка стола, поддержание чистоты и порядка… Но – в принципе?Я чувствовал, что заговариваюсь и с умным лицом выдаю полнейший бред, но остановиться не мог.– Простите, я не понимаю вашего вопроса, – вежливо моргнул слуга. – Не могли бы вы выразиться точнее?В том-то и дело! В том-то и дело, что не могу. Я вообще тайнами со вчерашнего дня не занимаюсь, между прочим, – так что и уточнять-то нечего.– Это вы меня простите. – Я потер висок. – Вот недавно искал вас, нужна была помощь, а никого рядом не было, и поэтому…– Думаю, больше подобное не повторится, – пообещал мой собеседник.– Я тоже так думаю, – выдавил из себя кислую улыбочку, насквозь фальшивую. – Скажите… сюда можно устроиться на работу?– То есть? – Он вежливо приподнял левую бровь – не слишком высоко, а гак, в меру приличия.– Ну-у… понимаете, у меня есть знакомый, который хотел бы определиться на подобную работу. Сложно сюда попасть? Слуга пожал плечами:– Знаете, я бы посоветовал ему обратиться к господину Мугиду.– Почему именно к нему? Он же только повествователь… или я ошибаюсь?– Вы не ошиблись: господин Мугид – повествователь. Но именно он будет решать, принимать вашего друга на работу или нет. И кстати, мне кажется, у нас сейчас нет вакантных должностей.– Ага, спасибо. – Я развел руками. – Простите, что потревожил. До свидания.Слуга продолжал свой путь, а я мысленно плевался: тоже мне, сыщики-разбойники, по инерции пытаемся чего-то вызнать, выпытать! Ведешь себя как полоумный, кидаешься на людей – тьфу, противно!С таким настроением только «Феномен» читать.Тэк-с, на чем это мы прошлый раз остановились? Ага, там была ссылка на Приложение, связанное с суурами. Поглядим.
ПРИЛОЖЕНИЕ 5 Сууры и носители феномена Пресветлых
Само название «суур» происходит от имени древнего ашэдгунского мудреца Исуура. Жизнь этого человека, его слова и деяния заслуживают того, чтобы им посвятили отдельные тома (что, впрочем, и делалось, и делается по сей день). Учение Исуура во многом предопределило развитие философии, естествознания и культуры Ильсвура на несколько веков вперед, оно же стало основой мировоззрения особой группы в обществе древнего, а затем нового Ашэдгуна – бродячих мудрецов.У Исуура было много учеников; по крайней мере, людей, которые именовали себя так, находим предостаточно. С другой стороны, сам он утверждал, что не принимал учеников. «Только тот, кто живет по сердцу и следует своей душе, становится моим учеником» (1, с. 23). Как считал Исуур, подобных людей было немного.Но все же они существовали, и еще при жизни мудреца некоторые из них «перешли из качества учеников в качество принципиально новое, встали на следующую ступень Вечности» (1, с.71). Они оставили Исуура и странствовали по Ашэд-гуну и за его пределами.После смерти Исуура эти бродячие мудрецы собрались на могиле учителя и совещались. (К тому времени за ними закрепилось название «сууры».) Предмет и результаты собрания первых сууров неизвестны.Через несколько дней мудрецы разошлись и продолжали жить, как жили раньше. Постепенно у них появились последователи – учение Исуура «продолжало жить в сердцах, озаряя своим сиянием путь тем, кто желал этого» (3, с.25 – 26).Образ жизни сууров мало изменился с того времени. «Шагами своими мерять дорогу, питаться тем, что пошлют Боги и дадут люди; не гневаться, не злословить, не наносить вреда душе человеческой – вот наш путь» – все это сууры пронесли через время. Они довольно неожиданно для других – «вкушающих суету мира» – обрели статус неприкасаемых. За убийство суура карали строго и жестоко. Это поставило бродячих мудрецов в выгодные для обеих сторон условия: они не касались «суеты мира» – мир не трогал их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165