– Я не ошибаюсь?Спрашивал он, кажется, у Обхада, но ответили сверху:– Ты не ошибаешься. Мы – ятру. А вот кто вы?– Это долгий разговор, – сказал тысячник. – Его удобнее вести у костра, попивая чай и глядя на звезды, а вот так, на тропе, всего не объяснишь. Сообщу вам лишь одно: Ув-Дайгрэйс готовит свой край для новых гостей, и этих гостей скоро станет очень много. Война.– Мы знаем. И мы помним о долге, так что если вы приехали лишь затем, чтобы…– Мы приехали не «лишь затем, чтобы»! – раздраженно заявил во тьму Обхад. – Может быть, хватит играть в прятки? Или вы боитесь нас двоих так сильно, что даже не решаетесь выйти, как подобает выходить радушному хозяину навстречу гостю?– У нас давно уже не было гостей, воин, – сказал тощий человек средних лет, внезапно появившийся прямо перед Обхадом. – И мы не боимся вас двоих. Пойдем, мы станем учиться искусству гостеприимства вместе с вами. Пойдем, слуга Пресветлого, расскажешь нам о том, с чем приехал.На тропе мигом стало людно, словно все происходило не в горах, а на улице Ашэдгуна. Горцы взяли лошадей под уздцы и повели их вперед, «гости» с провожатым следовали сзади, чуть приотстав.Поселок оказался на удивление близко, в нем было темно и сонно, и казалось, беспокойство никогда не посещает эти края. Впрочем, идиллию немного подпортили смутные фигуры, шевельнувшиеся по краям занимаемой селением каменной площадки; вскрикнула ночная птица, и ей тотчас отозвалась другая… другой: провожатый Обхада и Джулаха, запрокинув голову, выпустил к небу трель, еще одну. Фигуры сторожевых отступили во тьму и замерли.– Входите и чувствуйте себя в безопасности, – сказал тощий ятру, указывая на центральный шатер.(В связи с тем что горцы ведут полуоседлый образ жизни, кочуя с места на место сообразно с нуждами овец, являющихся их главным источником существования, домов у ятру не существует. Эти люди довольствуются шатрами, легко разбираемыми и вновь устанавливаемыми там, куда переселяется семья.)Эту, а также многие другие подробности из жизни ятру Обхад вспоминал, пока их вели к шатру тощего, самому большому в поселке. Когда перед гостями приподняли полог, приглашая войти, выяснилось, что внутри оный шатер даже разделен на несколько помещений. Джулаха и Обхада провели в то, где горел огонь, испуская к небесам в дыре над головами смолистый дымок. Им поднесли коврики для сидения, и все – хозяин, его соплеменники и гости – расселись вокруг пламени.– Согласно законам гостеприимства, – промолвил тощий, – я должен предложить вам поесть и отдохнуть, а уже после раздражать ваши уши своими вопросами…– Верно, – кивнул, мысленно усмехаясь, Обхад, – но сейчас, мне кажется, можно поступить иначе. Мы поедим и отдохнем чуть позже, а сейчас я предпочел бы поведать вам о той причине, что привела нас сюда. Кстати, господа, меня зовут Обхад, а моего спутника – Джулах.– Мое имя – Ха-Кынг, – сообщил тощий. После этого он представил семерых ятру, сидящих рядом с ним, но тысячник не запомнил имен. Ха-Кынг, Ха-Кынг – что-то знакомое… Где-то я уже слышал…Обхад вынужден был отвлечься от попыток разобраться с собственной памятью. Он рассказал присутствующим горцам о своей миссии и показал верительные грамоты. Ха-Кынг долго и внимательно изучал пергаментные свитки, потом кивнул и передал их владельцу.– Мы поможем, – просто сказал он. – Только объясните, что вам нужно.Довольный таким оборотом дела, Обхад стал объяснять:– В общем-то, плана, как такового, у меня еще нет. Все должно решиться в зависимости от обстоятельств. Теперь у меня возникает вопрос: вы сможете выделить людей, чтобы те следили за тропами, ведущими на перевал с южных склонов гор?– Да.– В таком случае нам с Джулахом останется только перебраться непосредственно на Коронованный и, заготовив впрок дрова, ждать сигнала ваших людей. Получив сигнал, мы передадим сообщение в Северо-Западную, а там уж, с помощью колоколов, о нем оповестят остальные башни.Ха-Кынг задумался.– Хорошее решение, – сказал он наконец. – Мне нравится. И как я уже сказал, мы поможем вам в этом. Сегодня переночуйте в моем шатре, а завтра вас отведут на Коронованный. К тому времени отыщут подходящих людей.– Великолепно! Когда я буду говорить с Пресветлым, я обязательно расскажу о том, что вы помогли нам, – пообещал Обхад. Ему было по душе то, как оборачивалось их поначалу такое сложное предприятие.Ха-Кынг покачал головой:– Не стоит. Это наш долг, и мы о нем еще не забыли. Такова цена нашей неприкосновенности, нашего мира и нашей свободы – и мы готовы платить.– Скажи, Ха-Кынг, а если бы… вы не были обязаны Пресветлому – вы бы помогли нам?– Думаю, нет, – ответил горец. – Ибо нас в таком случае не существовало бы. Пойми, не бывает рабов ятру, но нет и правителя, готового позволить нам жить независимо от его воли. Наши предки шли на крайности, мы же выбрали среднее: жизнь, свобода и служение. Не так уж и плохо, как думаешь?– Не так уж и плохо, – задумчиво повторил Обхад. – Совсем не так уж и плохо…Их уложили спать здесь же, в шатре, правда, в другом отделении. Тысячник заснул не сразу, но лежал тихо, вспоминая события многолетней давности. Джулаха же совсем не было слышно, словно он, стоило ему прикоснуться к расстеленному на земле ковру, тотчас перебрался в мир сновидений. Хороший молодой человек, выносливый и терпеливый, хотя и со странностями. Ну да все мы не без того…Утро началось ранним завтраком и дальнейшим продвижением вверх по горной тропе, теперь уже в сопровождении нескольких ятру. Ха-Кынг обещал Обхаду, что на Коронованном их не оставят в одиночестве, будут подвозить еду и сообщать новости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165