Девушка с благодарной улыбкой приняла флягу, а этот хлыщ тем временем покачал головой:– Боги, ну и ну! Никогда не верил в подобное до конца. Тысячу раз слышал рассказы внимавших, а не верил. Демоны! Я чувствую, этот репортаж получится на славу.Я саркастически хмыкнул и повернулся к девушке:– Ну, как вы после такого? С вами все в порядке? Она мило улыбнулась и передала мне флягу:– Спасибо. Вроде бы все нормально. Хотя, конечно, берет за душу.Я сунул полупустую флягу журналисту (разумеется, не отпив ни глотка) и хотел было снова повернуться к Карне, но неожиданно этот писака цепко схватил меня за руку:– Погодите, Нулкэр. Вас ведь зовут Нулкэр?.. Только не говорите мне, что не чувствуете жажды. Пейте, с меня не убудет. Пейте, чудак человек, и не обижайтесь на меня за – вчерашнее.Я сухо поблагодарил, но воды отхлебнул. И впрямь, жарища в комнате стояла невыносимая. А может, просто так казалось после повествования. Как бы там ни было, я отдал-таки флягу журналисту и снова повернулся к Карне. Девушка утешала сидевшую рядом с ней полную женщину с большими испуганными глазами и сильной одышкой; женщина постоянно хваталась за сердце и мотала головой из стороны в сторону, отчего растрепавшиеся кудряшки крашеных волос хлестали ее по лицу. Остальные внимавшие тоже находились под впечатлением от повествования и не умолкали ни на секунду.Мугид дал нам выговориться всласть, потом встал со своего каменного трона и попросил тишины. Тишину ему, конечно, предоставили, хотя в ней, словно на сетчатке глаза после того, как смотришь на яркий свет, остались следы наших голосов.– Итак, господа, – молвил сей удивительный старик, – сегодня мы начали знакомство с историей ущелья. Впереди нас ждет еще много повествований, но на этот день, думаю, достаточно. Все вы, как и Талигхилл, наверное, проголодались и с удовольствием поужинаете.– Пообедаем, – поправил его кто-то.– Я не обмолвился, – покачал головой Мугид. – Поужинаете. Повествования отнимают огромное количество времени. Сейчас уже вечер, господа. Прошу вас проследовать в Большой зал. Думаю, стол уже накрыт.Мы стали подниматься и, не прекращая обсуждать пережитое, направились к выходу из комнатки. Я чуть подзадержался, пропуская вперед себя дам, а потом неожиданно почувствовал чью-то крепкую ладонь на своем плече. Обернулся.– Господин Нулкэр, – проговорил Мугид, глядя мне прямо в глаза, словно хотел просверлить во мне две сквозные дыры. – Господин Нулкэр, я повествователь со стажем. Поэтому мне доступны многие вещи, о которых иные люди могли бы лишь догадываться. Будьте поосторожнее, господин Нулкэр, не вглядывайтесь чересчур пристально и не пытайтесь запомнить.– О чем вы, господин Мугид? – недоумевающе спросил я. – Что вы имеете в виду?– Вы знаете, что я имею в виду, – с нажимом произнес старик. – Повторяю, не вглядывайтесь чересчур пристально и не пытайтесь запомнить. Бесполезное занятие. Я бы даже сказал, вредное. – С этими словами он легонько подтолкнул меня к выходу и, словно в насмешку, произнес: – Приятного аппетита, господин Нулкэр.– И вам того же, – сказал я, не поворачивая головы. – Но я не понимаю…Сзади заскрипела дверь, и послышался стук шагов, удаляющихся прочь.Я оглянулся. Повествователь не шел вместе со всеми к лестнице, он приблизился к одному из гобеленов, откинул матерчатый прямоугольник и исчез в проеме за ним.Что он имел в виду?– Вы идете, Нулкэр? – Это была Карна.– Разумеется, иду. – Я помахал ей рукой и стал подниматься на второй этаж, к нашему ужину. Пока поднялся, понял, что зверски голоден, и поэтому не сразу обратил внимание на то, что Мугид уже сидел во главе стола. Но он же остался внизу! Наверное, какой-то скрытый лифт.Конечно, это была полнейшая ерунда – насчет лифта, но ничего более разумного на тот момент в голову мне не пришло. Я откинул все загадки этой таинственной «Башни» и вплотную приступил к еде. Об остальном у меня будет время подумать и после.Когда все поужинали и медленно расправлялись со сладким, повествователь встал, сообщил нам, что завтрашний сеанс начнется примерно тогда же, когда и сегодняшний, после чего пожелал всем спокойной ночи и удалился. Я проводил его пристальным взглядом, но старик так и не обернулся. «Не вглядывайтесь чересчур пристально». Да пошел он!…Он-то пошел, но я остался – и снова угодил в лапы к журналисту. Писака прикоснулся к моему рукаву, желая обратить на себя внимание, и заговорил:– Знаете, мне кажется, вы все еще сердитесь на меня Наверное, я не имел права задавать вам те вопросы и так настырно требовать на них ответа, но…Я едва удержался от того, чтобы не прокомментировать: в конце концов, человек пытается извиниться.– Эта дурацкая обстановка, – он обвел вилкой зал и растерянно покачал головой, – эти псевдофакелы, псевдогобелены и псевдобашня – они произвели на меня странное впечатление. Вот и цеплялся вчера, как репей. Мне показалось, вы тоже почувствовали… Простите – снова возвращаюсь ко вчерашней теме. Да, кстати, я ведь до сих пор не представился. Ваше-то имя я знаю – поделилась Карна, а вы мое – нет. Данкэн, журналист, пишу для нескольких столичных изданий, в том числе и для…– Прошу прощения, что перебиваю вас, – вмешалась подошедшая Карна. – Просто хотела пожелать вам спокойной ночи и приятного времяпрепровождения.Она очаровательно улыбнулась и ушла, сопровождаемая слугой. Я мысленно выругался. Опять Данкэн влез со своей беседой в самый неподходящий момент. Он, кажется, почувствовал перемену в моем настроении, потому что прервал себя на полуслове и сокрушенно покачал головой:– Знаете, Нулкэр, иногда мне кажется, что я зря ввязался во все это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165