Зато свое несогласие выразил тот, от кого ожидать подобное можно было меньше всего. Господин Шальган, «генерал в отставке».– Минуточку, – сказал он, и родившиеся было шепотки вновь затихли. – Минуточку. Напомню вам, уважаемый господин Мугид, один эпизод из вашего же повествования. То место, где Пресветлый Талигхилл вспоминает о случившемся с ним. Это ведь он был в теле господина Нулкэра, не так ли?– Не знаю, – пожал плечами повествователь. – Как вам известно, Пресветлому Талигхиллу снились необычные сны. Возможно, то, о чем идет речь, – лишь один из них…. Кстати, господа, я совершенно забыл! Вчера, когда слуга отозвал меня, я получил весьма утешительное сообщение. Да вот, можете сами слышать.В голосе Мугида скользнуло едва заметное облегчение.Мы слышали. Все мы слышали это – отдаленный звук мотора.– Неужели спасатели?! – воскликнула госпожа Валхирр.– Думаю, если вы подниметесь на колокольню, то сами сможете в этом убедиться, – заметил Мугид.Как грубо он сыграл, – восхищенно подумал я. – Но ведь получилось!Внимающие вскочили и поспешили к лестнице, все до одного. Остались я да старик.– Итак, – сказал Мугид и внимательно посмотрел на меня.Я кашлянул и опустил взгляд. Говорить с повествователем не хотелось, тем более – рассказывать, как все было на самом деле.– Можете ничего не объяснять, – неожиданно сказал он. – Я и так все знаю. Если пожелаете, поговорим после последнего сеанса. Сейчас же скажите мне лишь одно: где фолиант?Я взвесил все «за» и «против» и…– Молчите! – прогремел за моей спиной голос. – Молчите, юноша! А вы, уважаемый, постарайтесь сделать так, чтобы ваши руки были у меня на виду.– Вот уж от кого не ждал подобного, так это от вас, господин Чрагэн, – невозмутимо заявил старик. – И что же вы собираетесь делать с этим пистолетом, а?– Стрелять, если понадобится.Я постарался не шевелиться: он не сказал в кого.– Что вам нужно? – осведомился Мугид.– То же, что и вам. Фолиант. Вы ведь его перевели, Нулкэр, не так ли?Я медленно кивнул.– Где он?– У меня в комнате.– Ну, поднимемся в вашу комнату, – согласился господин «академик». – И вы, Мугид. Нам следует о многом поговорить. Но, если можно так выразиться, при закрытых дверях.Повествователь пожал плечами:– Как вам угодно. Но прошу, опустите пистолет. Во-первых, это не делает вам чести, а во-вторых, при желании я давно бы уже обезвредил вас.Он едва пошевелился – и блестящая пластинка метательного ножа задрожала рядом с моим плечом. Второй раз за последние несколько дней! Не многовато ли?Хорошо хоть, Чрагэн оказался мужиком с выдержкой и не выстрелил. Он попросту убрал пистолет и кивнул:– ПойдемИ мы, чинно и мирно, как цивилизованные люди, двинулись ко мне в комнату.Здесь господин Чрагэн плотно прикрыл дверь и пригласил всех садиться. Потом обратился ко мне:– Где же перевод?– В тумбочке.– Достаньте, пожалуйста.Я извлек и выложил на стол плесневелый фолиант, блокнот с переводом и «Феномен Пресветлых».– Ну что же, – неожиданно улыбнулся Мугид. – Вы прочли эту книгу, господин Нулкэр? Я пожал плечами:– Если вы имеете в виду «Феномен» – не полностью; не хватило времени. Так, выборочно.– О чем же именно, если не секрет?– О суурах, о повествователях, о феноменоносителях. Ну и так, по мелочи.– В таком случае вам будет проще понять, – удовлетворенно заявил старик. – А вам, господин Чрагэн, вам знакомы эти представления?Тот сухо кивнул:– Более чем.– Вот и хорошо. Приступим, господа. Читайте, Нулкэр.– Что читать? – не понял я.– Перевод. Ваш перевод. Ну же, начинайте. Я пожал плечами и открыл блокнот:– Первую страницу я перевел раньше и уже читал вам, господин Чрагэн. Но, с вашего позволения, повторюсь. ПЕРЕВОД ПЛЕСНЕВЕЛОГО ФОЛИАНТА …когда-нибудь или нет. Я не могу знать о том, какой из возможных вариантов будущего воплотится в жизнь, – и никто не может. И в своем незнании, обуреваемый желанием донести до тех, кто придет (если придет) после нас, свои знания, я пишу эти строки.Я отдаю себе отчет в том, что, скорее всего, мой дневник прочтет некто, для кого он не предназначен. Что ж поделать, значит, так тому и быть. Разумеется, я не оставлю дневник без присмотра, но случиться может всякое/следующий текст написан явно много позже предыдущего/Зачем все это делаю? Ведь я совершенно отчетливо понимаю: уже не будет Третьего поколения. Собственно, его и не может быть по определению. Мы так же сильно связаны с ними, как нерожденный ребейок – с матерью, мы зависим от их восприятия окружающего, и подобно тому, как Первых сменили мы (а Первые – Изначальных), вместо нас приходит… что?(Подозреваю: на самом-то деле они не так уж свободны от чего-то более сильного, чем и мы, и вообще… Не знаю. Нужно будет при случае спросить у Оаль-Зиира)Как бы там ни было, я веду эти записки. В них – наша история, история нашего низвержения с небес и того, что происходит с нами сейчас.… Наверное, перелом наступил после битвы в Крина. А может, еще тогда, когда Фаал-Загур уничтожил наши храмы и мы больше не могли запросто воплощаться и развоплощаться. По сути, нам необходимо было сделать выбор: либо навсегда уйти, оставив себе то максимальное количество свободы и власти, которое можно было сохранить в сложившейся ситуации; либо же оставаться и бороться.Первые в свое время выбрали исход. Не все – часть осталась в Ашэдгуне, а впоследствии перебралась в Хуминдар. Но там они долго не продержались. Рафаал-Мон использовал южан для своих целей, и Первые в результате погибли, хотя слухи о том, что некоторые живы, доходят до меня и теперь. Верится в это с трудом, я уже боюсь надеяться.… Подобный выбор, вставший перед нами после сражения у пролива Вааз-Нулг, мы сделали иначе, чем Первые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165