Настоящих-то ты еще не слышала.
— Братец, я тебя прошу…
— Ты мне надоела Теперь держись.
Он набрал воздуху, разинул рот и заорал:
— …!"
Это слово оказалось еще гаже предыдущего. Печенюшки обуглились, от них стали подниматься струйки вонючего дыма. Гоблинша, только-только оправившаяся от первого потрясения, зашаталась и едва не упала. Гоблины-мужчины принялись ухмыляться: гадости были им по праву и такой вождь, пожалуй, пришелся бы по вкусу. Че замутило, а Дженни слегка позеленела.
— Ну что ж, я тебя предупреждала, — проговорила Гвенни. Голос ее звучал ровно, но по напряженному лицу Че понял, каких усилий стоила ей эта кажущаяся невозмутимость. Взмахнув палочкой, она указала на паршивца, и тот, рассыпая крошки, поднялся в воздух.
— Эй! — завопил он. — Где ты взяла эту штуковину?!
— У моей мамы, где же еще, — Гвенни повела палочкой в сторону, и Горбач поплыл в том направлении.
— Прекрати сейчас же! — завизжал он. — Ты не смеешь меня подвешивать! Ты вздорная девчонка, а я без пяти минут вождь!
— Глупости, — спокойно ответила. Гвенни — Я старше тебя, и являюсь дочерью гоблинатора и его законной жены. Таким образом, я являюсь наследницей первой очереди и имею перед тобой неоспоримое преимущество. По закону и обычаю вождем буду я. А ты, хочешь того или нет, сейчас отправишься со мной.
— Нет! Ни за что! Эй, стража! Посадить ее в темницу!
Однако ни один стражник даже не почесался. Гоблины прекрасно понимали, что претензии Гвенни вполне оправданы и не хотели открыто выступать против законной наследницы. Конечно, им очень нравились гадкие слова, однако, будучи взрослыми, а стало быть, участника ми Заговора, они вовсе не хотели, чтобы дети узнавали нечто подобное раньше времени. Короче говоря, гоблины-стражники предпочитали до поры ни во что не вмешиваться.
Разъяренный Горбач со всей мочи проорал несколько ОЧЕНЬ ГРЯЗНЫХ слов. Кучка печенья превратилась в мерзкую жижу, и все находившиеся поблизости побледнели, однако, будучи взрослыми, устояли. И тогда паршивец выкрикнул НАИМЕРЗЕЙШЕЕ СЛОВО.
Желудок Че скрутило узлом, Дженни сделалась зеленее зеленки, Гвенни стиснула челюсти так, что у нее побелели скулы, но палочку удержала, и ее верещащий, бранящийся и плюющийся братец выплыл в дверной проем.
Поскольку она еще не вполне освоилась с инструментом, мальчишку бросало из стороны в сторону, но ей удалось вывести его наружу, не задев им о косяк или стену.
— Помогите! — вопил Горбач. — Похищение! Она похищает будущего вождя! Остановите ее!
— Не приближайтесь! — предостерегла Гвенни стражников, и те нехотя отступили. Направляя Горбача перед собой, она углубилась в тоннель. Дженни и Че последовали за ней.
Проплывая мимо детской пещеры, где обычно играли и отдыхали гоблинята, Горбач отчаянно проорал одно из СКВЕРНЫХ СЛОВ, однако из-за дверей не донеслось ни звука. По-видимому, Годива позаботилась о том, чтобы оградить детишек от угрозы, удалив их с опасного маршрута. Мерзкий замысел Горбача не удался.
В глубине тоннеля странную процессию встретила Годива.
— Вот ваши мешки, — сказала она. — Здесь еда и вода на два дня пути: надеюсь, вы уложитесь в этот срок.
Если нет, вам придется добывать пропитание под землей.
Вручив всем троим по котомке, Годива кинула четвертую болтавшемуся на весу Горбачу.
— Не нужны мне эти отбросы! — буркнул тот.
— В таком случае можешь отбросить их прочь, — пожала плечами Годива. — Но не надейся, что кто-нибудь станет заботиться о твоем пропитании.
Поразмыслив, Горбач закинул котомку за спину.
Затем Гвенни повела всех к выходу из Горба, но не к главному, а нижнему Тоннель выводил на дно глубокого ущелья. В конце его находился валун, закрывавший лаз.
— Подержите минуточку этого негодника, — попросила Гвенни спутников Че и Дженни крепко схватили его за руки. Не будучи гоблинами, они ничуть не беспокоились о том, подобает ли такое обращение претенденту на верховную власть. Горбач попытался вырваться, выкрикнув одно из ДУРНЫХ СЛОВ. Но он уже произносил это слово раньше, и на сей раз оно оказало меньшее воздействие. По всей видимости, из семи ЗАПРЕТНЫХ СЛОВ мальчишка успел выучить только шесть. И уж конечно, никто не собирался сообщать ему седьмое.
Гвенни тем временем направила палочку на тяжеленный, вросший в землю валун, и он тут же отлетел в сторону и опустился на небольшом расстоянии от открывшегося темного лаза.
— Вы что, спятили, туда лезть? — вне себя от ужаса вскричал Горбач. — Это же ход в Свинопотамию.
— Туда-то нам и надо, — ответила Гвенни.
— Да нас же сожрут! На помощь! Спасите! — взывал перепуганный Горбач, но на его зов никто не откликнулся.
Разумеется, немало любопытствующих гоблинов увязалось за компанией, но мешать наследнице гоблинатора никто не собирался. Даже если та тронулась умом и вознамерилась скормить себя свинопотамам вместе с братишкой.
Открыв проход, Гвенни снова подняла Горбача в воздух. Между тем Че заглянул в черную нору и сказал:
— Нам бы не помешал факел.
— Да, там темно, и оттуда тянет сыростью, — промолвила поежившись, Дженни.
— К тому же свинопотамы боятся открытого огня, хотя и готовят пищу на кострах. Такой уж народ.
— Нет, — возразила Гвенни. — Сунуться туда с факелом это все равно что возвестить о своем прибытии, а нам бы лучше пробраться незаметно. Конечно, ковылять в темноте радости мало, но мама говорила, что в глубине есть светящийся мох.
— Эй, свинопотамы! — неожиданно выкрикнул Горбач. — Чешите сюда! Хватайте их!
— Тебя же первого и сожрут, — заметила Гвенни, Горбач осекся и задумался.
— Нет, все-таки я их позову, — сказал он через некоторое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111