Развернувшись к чудищу задом, Че хлестнул его по морде хвостом и лягнул обоими копытами. Свинопотам полетел прямо в пропасть, и кентавр поначалу огорчился: ему вовсе этого не хотелось. Впрочем, видя, как медленно этот уродец падает, Че успокоился: было ясно, что он не расшибется.
Гвенни тем временем переправила Горбача и навела палочку на Дженни.
— Постой, — сказала ей та. — А сама-то ты как переберешься?
— У нас должна быть веревка, — пробормотал Че, роясь в своей котомке.
И оказался прав, Годива позаботилась о том, чтобы снабдить их всем необходимым.
— Лови конец, и я перетащу тебя сюда! — крикнул он, завязав петлю и бросив веревку через расщелину. Однако Гвенни пришлось повернуться к нему спиной, чтобы встретить наступавших по галерее свинопотамов. Подняв в воздух первого из них, она швырнула его на двигавшихся позади, так что образовалась куча-мала из шевелящихся лап, голов и торсов. Дженни поймала веревку и привязала к колонне.
— Боюсь, это не лучший способ, — сказал Че. — По закрепленной веревке смогут перебраться и чудища. Вдобавок мы не сможем воспользоваться ею на обратном пути.
— Сможем, — сказала Дженни. — И потом, ты же не вытянешь Гвенни при ее полном весе, а сделать ее легкой с той стороны не сможешь. Закрепи лучше и свой конец.
Че так и сделал, однако его не оставляли сомнения.
— Привязать-то я привязал, но… — начал было он, но Дженни уже обернулась к Гвенни.
— Быстро перебирайся по этой веревке! Давай!
— Но я не успела переправить тебя.
— Я переправлюсь последней. Поспеши!
Спрятав палочку, Гвенни взялась за веревку. Руки у гоблинов цепкие и сильные, так что переправиться ей удалось без особого труда. Как только это случилось, Дженни отвязала конец, а Че выбрал веревку на свою сторону. Но к тому времени некоторым свинопотамам удалось выбраться из барахтавшейся кучи.
— Берегись — крикнул Че, увидев, как страшилище тянется к девочке корявыми, узловатыми, когтистыми пальцами.
Дженни отскочила, но лапа все же задела ее, сбив с носа очки. Охнув, девочка пошатнулась и неуверенно, выставив перед собой руки, побрела прямо к обрыву. Свинопотам подхватил очки, недоуменно воззрился на них, а потом с хрустом отправил в пасть.
Между тем Дженни уже балансировала на самом краю пропасти.
— Нет! — крикнули в один голос Гвенни и Че, но было поздно. Она оступилась и сорвалась вниз.
К счастью, спустя мгновение падение прекратилось: с помощью палочки Гвенни перенесла Дженни ко всем остальным. Именно в этом и заключалась идея маленькой эльфессы, позволявшая и переправиться, и уберечь веревку. Идея хорошая, только вот свинопотам едва ее не испортил.
Как только Дженни приземлилась, Че заключил ее в объятия. Не такая хорошенькая, как Гвенни, она все равно была его лучшим другом, и он от всей души радовался ее спасению.
— Ха-ха, дуреха четырехглазая, — рассмеялся Горбач. — Очки-то твои тю-тю, свинопотам схрумкал. Теперь ты слепая, как летучая мышь.
Вне себя от ярости, Че шагнул к гадкому гоблину, но тот уже поднялся в воздух и завис над пропастью. Гвенни разозлилась на него не меньше кентавра.
— Не урони меня! — в ужасе завопил он. — Не урони! Я ничего такого не хотел!
— Поставь его на землю, — попросила Дженни. — Что с него взять, он паршивец и ведет себя, как положено паршивцу Гвенни заколебалась. Рука ее от этого задрожала, и Горбач заплясал в воздухе над бездной. Че пришлось взять руку девочки в свою: в конце концов, она не должна была причинять этому гаденышу вред. Долг предписывал ей защищать братца, пусть даже тот позорил Гоблинов Горб Впрочем, кентавра заботил не столько дрянной мальчишка, сколько Дженни, ставшая без очков почти слепой и совершенно беспомощной.
Когда Гвенни поднесла свободную руку к лицу, Че подумал, что она плачет и хочет утереть слезы. Однако гоблинша вынула из глаза волшебную контактную линзу и протянула подружке.
— На, вставь. Ты сможешь видеть одним глазом.
— — Но это твоя линза. Она нужна тебе.
— У меня осталась другая. Здесь, внизу, можно обойтись и одним глазом, а наверху мы добудем тебе новые очки. Но сейчас мы должны двигаться дальше, а твоя слепота неизбежно нас задержит.
Признав правоту подруги, Дженни потерла линзу о блузку и поднесла к правому глазу. Линза вставилась на место, девочка заморгала, а потом воскликнула:
— Видно здорово, не хуже, чем в очках. Только.., что это там у Горбача?
Че взглянул на мальчишку, но не углядел ничего особенного.
Гвенни посмотрела на братца левым глазом, в котором оставалась линза, и понимающе кивнула.
— Это его грезы наяву. Он грезит о шипучке. Ему очень нравятся всякие бесполезности В голосе ее звучала печаль. Предполагалось, что присоединившись к Заговору, она и ее друзья должны разлюбить вкусности, которые полезны только для того, чтобы как следует побеситься, ведь взрослым (если они, конечно, не бесы) беситься не полагается. Это было неизбежно, но чтобы приспособиться к такому лишению, требовалось время.
— Эй вы……. (последовало ДУРНОЕ СЛОВО)! Никак обо мне толкуете?
— Ой, шипучка пропала, — удивилась Дженни.
— Это потому, что Гвенни оторвала его от грез, — пояснил Че, разобравшийся в случившемся, хотя сам никакой шипучки не видел.
— Горбач, — ледяным тоном сказала Гвенни. — Если ты не перестанешь говорить гадости, я могу передумать и уронить тебя в эту щель.
Че прекрасно понял, что ее так задело. Употребленное Горбачом слово было очень обидным для девочек, потому что являлось весьма уничижительным по отношению ко всему женскому полу. Недаром Заговор запрещал его употребление.
Отвернувшись от Горбача, спутники заговорили о деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111