Третий округ сообщал, что па его территории забило несколько горячих
соленых гейзеров, просил о помощи, обещал обсудить предложение. Файфкроу
молчал. Что же там случилось? Где Джеффрис?..
- Награждаю вас Большим крестом разведчика, - торжественно сказал
Спринглторп. И вдруг спохватился. Ему теперь нельзя так шутить. Он
действительно тот самый генерал-адмирал-фельдмаршал, который награждает,
наказывает, велит: "Сделать так!". И никто ему не возразит, и все станут
делать так.
- За веру, отчизну и короля! - отрапортовал посыльный. - Прикажете
доставить ответ?
- Да, - сказал Спринглторп. - Будьте осторожны по пути и не
опаздывайте к завтраку.
- Слушаюсь, сэр!
- А где твоя мама?
- Там. - Мальчик махнул рукой. - Они там шьют. Спринглторп вырвал
листок из записной книжки, коряво написал: "Отец Фергус, надо сообщить,
что к нам присоединились еще два округа. Я должен поспать. Не могу больше.
Вы пока за меня. Дэвисон будет знать, где я. С."
- Ты знаешь отца Фергуса?
- Не, - ответил мальчик. - Я найду. Давайте. Он схватил записку и
побежал прочь. Земля под ногами резко дернулась, мальчик споткнулся, по не
упал и продолжал бежать, размахивая белым листком...
- Памела, мне нужно отдохнуть, - сказал Спринглторп, вернувшись в
бронетранспортер. - Я уже ничего не соображаю.
- Я разбужу вас в полдень, капитан. Она вывела его в коридорчик,
отворила боковую дверцу. Узкое помещение, одна над другой две застеленные
койки.
Спринглторп удивился, вошел, дверца лязгнула за спиной. Он сел, чтобы
снять тяжеленные ботинки, понял, что у него не хватит на это сил, ткнулся
головой в подушку и, чувствуя себя ужасно виноватым, потянул ноги в
ботинках на койку.
Нет, так нельзя. Нельзя позволять себе распускаться. Никому нельзя
распускаться.
Он снова сел и непослушными пальцами начал расстегивать застежки.
- Вы меня простите, Спринглторп, мой врач в соседней комнате, и вам в
случае чего придется его позвать... Зрелище не из приятных, но что
поделаешь?
Сенатору Джонатану Баунтону, главе гражданского комитета округа
Линкенни, было уже за семьдесят, и его донимал диабет. Большой, полный,
седовласый, бледное лицо, вялые нечеткие движения, изнурительное дерганье
под сенью шприца с инсулином. Единственный сенатор прежнего времени из
числа девятнадцати начальников округов - новоиспеченных членов временного
правительственного совета.
Спринглторп кивнул и блаженно погрузился в надувное кресло. Не с чего
было блаженствовать. Да. Не с чего. И все-таки как хорошо было просто
сидеть в кресле и не чувствовать себя давимым червем. Все, что они могли
делать и делали в Рэли, было слепой возней червяка под топочущими
подошвами бегущих гигантов. Он понял это, и дела начали валиться из рук.
Закричи он об этом, стало бы легче. Но он должен был скрывать. Ото всех. И
это стало невыносимо. В прощальных словах Уипхэндла был какой-то странный
намек. Портфель, бумаги. И совещание в Файфкроу. Оно не состоялось, но
должно быть собрано. Там, в Линкенни, сенатор Баунтон. Все же сенатор.
Надо ехать к нему. С этим согласились все. И только он сам знал, что это -
бегство. И еще Памела - у нее он был как на ладони. Бегство - это
унизительно, это стыдно, но он больше не мог. Иначе он сошел бы с ума.
Выбираясь на бронетранспортере за пределы округа по восточной дороге,
единственной, которую еще не оборвали когти взбесившейся стихии, он горел
от этого стыда. Но в первом же городке соседнего округа Тлеммок ему дано
было взглянуть на вещи с другой стороны. Городок был пуст. У входа в
полуобвалившийся продовольственный магазин высилась груда картонных
коробок с овощными консервами. Когда они приблизились, раздались выстрелы,
по броне защелкали пули. "Прекратите огонь!" - оглушительно взревел
радиомегафон транспортера. В ответ донеслась брань.
Баррикада наполовину перекрыла путь. Тратить время на объезд,
переговоры? "А, ну его! - сказал лейтенант Хорн, командовавший экипажем. -
Давай вперед помаленьку".
Транспортер боком разворошил сооружение и пошел вперед. Банки
хрустели и звонко лопались, обдавая машину струями томатного соуса. Сквозь
смотровую щель Спринглторп на миг увидел на пороге магазина мужчину с
двумя охотничьими ружьями, женщину с кочергой и старуху. К подолу
старухина платья жалось двое малышей. "Дурачок!" - рявкнул мегафон на
прощанье.
Не было и признаков того, чтобы кто-то разбирал развалины, пытался
собрать людей, поддерживать порядок. Они проехали мимо беспорядочных, явно
самочинных лагерей. Люди жили в палатках, автомобилях, трейлерах.
В придорожном ресторанчике его владелец устроил госпиталь. Он носил
раненым воду из колодца, его жена кормила их консервами, но надолго ли
хватит? Есть три врача: стоматолог, гинеколог и педиатр. Был и хирург, но
прошлой ночью исчез. Нет, от властей никого у них не было. Какие
медикаменты, что вы! Раненых человек шестьдесят. Кое-кто добрался сам,
некоторых привозят и оставляют. Кое за кем ухаживают родные. Столько
работы! Есть очень тяжелые случаи, четверо скончалось...
Только на подходе к самому Тлеммоку они встретила наконец военный
патруль. Их проводили к начальнику округа, багроволицему майору, видимо,
из тех, что приказывают выщипывать травку, проросшую в неположенном месте.
В гражданских делах он ничего не понимал. Опереться па профсоюзы? На
приходские советы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38