Ты ведь не хочешь, чтобы какой-нибудь чертов умник спросил: «Ну и кто играл в фильме, который вы якобы смотрели?»
Не в первый раз Питер Педжет посмотрел на свою молодую дочь с чувством, близким к благоговению.
Дачный поселок Пэдстоу, Корнуолл
Приблизительно в то самое время, когда Питер и Кэти Педжет наконец улеглись спать, коммандер Леман ехал из Лондона; в десять утра он подъехал к домику, где отдыхала его семья. Здесь он уступил место в машине отцу Джо-Джо. Накануне Крейг Томпсон допоздна у всех на виду ужинал с Кристиной и Анной Леман в «Англерс-армс» и после нервной ночи на диване с раннего утра отправился с ними на длинную прогулку по улицам. Они даже заглянули в газетный киоск еще до шести, когда с момента смерти сержанта Шарпа в четырехстах милях в Лондоне не прошло и пары часов.
Крейг Томпсон уехал, а Барри Леман, послушав по «Радио-4» выпуск новостей, посвященный ужасному убийству двух офицеров отдела по борьбе с наркотиками в Лондоне, сел за свой компьютер, чтобы составить сообщение для своего личного веб-сайта.
«Я знал сержанта Арчера и сержанта Шарпа, – написал он. – Оба были прекрасными офицерами, ударными частями в нашей так называемой войне против наркотиков. Они и бесчисленное количество других преданных полицейских каждый день стоят на передовой, глядя в лицо врагу, у которого больше оружия, больше денег, больше стимула. Который знает, что одерживает победу, и знает, за что борется. Уверенность преступников, головорезов, этих низких животных, жиреющих в сточных трубах нашего общества, которые считают возможным стрелять в офицеров отдела по борьбе с наркотиками настолько открыто и безнаказанно, просто поражает. Недавно из-за угроз в адрес моей семьи я решил выйти из кампании по вопросу наркополитики. Хотя ни Шарп, ни Арчер не были женаты, у них тоже были семьи, у нас у всех есть семьи, и ради каждой семьи в Британии и в память о двух достойных офицерах, погибших прошлой ночью, я призываю вас устранить причину этого и тысяч других преступлений, которые каждый день происходят на наших улицах Нужно немедленно легализовать наркотики».
Бордель, Бирмингем
Томми подошел к двери, нацепив на себя свою коронную развязность. Мужчина, которого он ограбил, знал толк в одежде, и у него было больше тысячи фунтов в кармане. Также было несколько кредитных карточек с подписью, которую Томми мог бы с легкостью подделать.
– Ну же, детки, – сказал он через интерком, глядя на тяжелую, запертую дверь. – Светский бродяга хочет немного отдыха вне очереди, и я полагаю, это заведение может мне его предоставить.
Всю свою жизнь Томми знал, что слабость притягивает оскорбления. Уверенность, напротив, может принести очень многое.
Дверь открылась.
– Добрый вечер, милочка, – обратился Томми к мадам и смог добиться от нее ответной улыбки, даже несмотря на свои царапины. Некоторые люди просто обаятельны. Томми знал, что благословен этим даром. – Рад вернуться, лучшая лавка в городе, отличное руководство, чистенько, со вкусом, и юные леди, которые просто… юные леди.
– Вы у нас уже были, сэр?
– Да, но тебя, милочка, я не помню, а я бы тебя не забыл, уж поверь мне. Должно быть, у тебя был выходной или ты была наверху и показывала молоденьким девочкам, как нужно ублажать клиента.
Это была грубая лесть, но полная и накрашенная мадам все же прихорошилась.
– Итак, милочка, – продолжил Томми, – я заранее позвонил, чтобы удостовериться, что девушка, чьи прелести я сполна оценил в прошлый раз, по-прежнему работает в этом заведении. В смысле, меня бы не удивило, не окажись ее здесь, ведь какой-нибудь знатный клиент мог предложить ей руку и сердце, и она бы раз и навсегда вышла из игры.
Томми описал Джесси, как сделал это раньше по телефону.
– Прекрасная девушка, шотландка, тонкая кость, но превосходные большие груди. Большие темные безумные глаза. Прелестные ноги, отличные икры, некоторым покажутся немного коротковатыми, но меня, в отличие от многих парней, никогда не прельщали высокие детки. Волосы цвета воронова крыла, но с отблесками меди…
– Джесси, – сказала мадам.
– Да, именно. И имя очень милое, – заметил Томми, пытаясь выглядеть раскованным и изо всех сил стараясь не показать восторг; который ударил его словно молния при упоминании ее имени. – Да, это она самая. Предмет моего вожделения.
– Видите ли, прямо сейчас у нее джентльмен, сэр, но я уверена, что это ненадолго.
Боль от этого откровения поразила Томми с той же силой, как и восторг при упоминании ее имени. Они не мешкая вернули ее обратно в упряжь. Где-то здесь, буквально в каких-то метрах, за несколькими картонными перегородками, Джесси, девушку, изменившую его жизнь, использовали как сексуальную рабыню. Томми сглотнул и изо всех сил постарался успокоиться и сдержать свои нарастающие эмоции. Стараясь не поддаться желанию схватить эту накрашенную старуху за горло и душить ее, пока она не скажет, где именно находится Джесси, чтобы освободить ее в ту же секунду, Томми с болью напомнил себе о двух развалившихся у противоположной стены придурках. Он знал, что в подвале их еще больше. Злобные вооруженные парни. Ему придется подождать.
Мадам заметила, что Томми изменился в лице.
– Не волнуйтесь, дорогой, мы ведь не можем держать девушек исключительно для вашего использования, так? Им приходится зарабатывать на жизнь, как и всем остальным. Вы можете подождать, или, если хотите, у нас есть другие девочки, просто конфетки, некоторые из них только что прибыли из-за дальних морей.
Томми позволил, чтобы его провели в «залу», где в разной степени обнаженности сидели полдюжины девушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113