– Но, милорд…но… – беспомощно залепетала она, – сэр Эмерик, может быть, Вы объясните, что происходит? – сверкнула она в сторону управляющего своими черными очаровательными глазками и трогательно улыбнулась, пытаясь теперь обольстить племянника лорда Гарольда.
– Сэр Эмерик все объяснит Вам, маркиза, после окончания ужина, – Гарольд поднялся. – Простите, сэр Эмерик, традиционного глинтвейна не предвидится. Мне пора отдохнуть. Всего доброго, господа! – лорд Ноттингем, насколько возможно, церемонно поклонился и направился в спальню.
Он понимал, что опасность приблизилась вплотную, но пока еще не догадывался, откуда нанесет ему удар племянник. Казалось, все в замке затаилось в предчувствии новых происшествий и событий.
Неожиданно Гарольд вспомнил о Бетти. Конечно, после ее отъезда с его плеч словно камень сбросили. Его малышка, его милая крошка Бетти, теперь находится под надежным присмотром дяди и отца. Но чем черт не шутит! Эта своевольная самонадеянная мышка может вляпаться в новую неприятную историю. Она и представить себе не может, как он тревожится за нее. К тому же внезапное воскресение Бетти может помешать ему собрать волю в кулак. Странным образом в ее присутствии он становился мягким и расслабленно-нежным.
Гарольд попытался представить себе, как Бетти сейчас сидит, запершись в своей спальне под неусыпным надзором Марты. Возможно, они мило щебечут о чем-нибудь, вспоминая события прошедших дней…
Марк Картер встретил его на пороге гардеробной комнаты, помог снять парадный костюм.
– Что Вам принести, милорд? – старик смотрел на хозяина сочувственно и с уважением.
– Марк, принеси мне мое боевое облачение и чистую сорочку, сапоги и, главное, оружие – меч и кинжал!
Слуга согласно кивнул и ненадолго вышел.
– Думаете, уже сегодня, милорд? – вернувшись, Марк помог лорду надеть поверх чистого белья теплый свитер и кольчугу из металлической сетки. Перетянул пояс широким ремнем с ножнами для кинжала и меча.
– Возможно, Марк. Пора бы и тебе сменить одежду. Предстоит беспокойная ночь. И. мы с тобой проведем ее вне спальни. Извини, что ты ощутишь некоторый дискомфорт, старина. Неудобно спать на влажной земле! Но во время военных действий любой отдых благо, верно, мой друг?
Гарольд проснулся ранним утром. Солнечный свет еще не успел заглянуть в сад через высокие стены замка, однако зубчатые стены внешней, оборонительной стены четко вырисовывались на розовом от восходящего солнца небосклоне. В замке все казалось подозрительно спокойным, хотя ночью была объявлена тревога. Стражники неусыпно и монотонно вышагивали по стене, в такт их шагам мерно взлетали и опускались широкие алебарды на заостренных древках. Караул велся строго и неусыпно. Но что-то непривычное все же затаилось в этой тишине, незримо витало в воздухе. Это было даже осязаемо и похоже на ни с чем не сравнимый дух пожарища. Гарольд принюхался, точно пес, к этому довольно знакомому запаху… Быть может, вчерашние грозовые молнии подожгли какое-нибудь строение? Тревожное состояние немного отпустило, и ощущение близкой опасности несколько утихло. Но Гарольд был уверен в том, что эти чувства ослабли лишь на время.
После ужина Гарольд решил, что они с Марком проведут ночь там, где когда-то скрывалась от него Бетти, не пожелав покинуть его замок. Она нашла убежище в саду – во враждебном ей лагере. Мой Бог, ведь он тогда привез ее к себе и безрассудно оставил посреди двора одну во власти Эмерика, не позаботившись о ее безопасности и не создав подходящих для нее условий! Он бросил ее, бросил! Так утверждала Бетти и была права. Раньше Гарольд старался не употреблять этого выражения ради успокоения собственной совести.
Волна запоздалого сожаления, невыразимого стыда и даже отчаяния окатила его. Бедняжка Бетти! Можно только представить себе, что могла она тогда подумать и пережить, расстроенная и оскорбленная?! Он вынудил ее подчиниться судьбе, оторвав от дома, от привычного мира и уклада жизни, и ничего не дал взамен. Гарольд снова и снова мысленно казнился перед своей любимой супругой, снова и снова прокручивал перед собой все события того злополучного дня.
– Мне кажется, Вы все время думаете о чем-то, не связанном с сэром Эмериком, милорд! – Марк перевернулся на спину и сбросил с себя войлочную попону.
Сверху она была влажной и теперь парила под проникшими в сад первыми солнечными лучами. Его слуга и телохранитель провел всю ночь на соседней скамье в старой беседке, увитой лозами одичавшего винограда, подостлав под себя потник, а сверху накрывшись старенькой попоной, от которой даже на свежем воздухе пахло конским потом.
– Марк, ты уже не спишь? – голос лорда был немного хрипловатым. Видимо, от утренней прохлады и сырости.
– О, да, милорд! На воздухе всегда почему-то отдыхаешь лучше!
– Марк, тебе не показалось, что по мосту простучали колеса кареты? Будет уже смешно, если окажется, что это маркиза де Рамбуйе опять вернулась по какой-то дурацкой причине!
– Возможно, милорд. Но Вы должны от нее избавиться, если не хотите разориться. Уж лучше переждите траур и женитесь снова на скромной английской леди, милорд!
– Тебе не по вкусу французские девушки, Марк? – удивился Гарольд. С Эмериком он предпочитал не поддерживать подобных бесед.
– Нет, милорд! Возможно, француженки лучше в любовных делах, милорд. Зато наши английские леди более основательны и если немного прохладны, то лишь внешне. К тому же верны и постоянны.
– А ты сам женат, Марк Картер? – усмехнулся Гарольд, удивившись его рассуждениям.
– Не женат, милорд!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97