OCR Roland
«На крыльях удачи»: АСТ, АСТ Москва, Хранитель, Харвест; Москва; 2007
ISBN 978-5-17-039120-2, 978-5-9713-6019-3, 978-5-9762-3722-3, 978-985-16-2951-6
Аннотация
Лак для волос, создающий эффект естественного беспорядка…
Тональный крем, имитирующий здоровый загар…
Три кастинга…
И молодая актриса Милли Армстронг наконец-то получает роль, которая должна сделать ее звездой!
Но праздновать победу рановато: ведь по сценарию панически боящейся воды Милли предстоит кататься на серфе!
Прощай, роль?!
Прощай, карьера?!
У Милли остается последняя надежда – просить о помощи Мака, кузена лучшей подруги, одного из лучших серферов Ирландии.
Свободное плавание начинается…
Лорен Маккроссан
На крыльях удачи
Эта книга посвящается Фрэнсису Тай-Фицджеральду – удивительному человеку, который всегда любил море, и моему любимому спортсмену – Габриэлю

– У вашего персонажа нет никакой мотивации. Вы просто рекламный цыпленок. Мне жаль разочаровывать вас, мисс Армстронг, но здесь не Голливуд, а вы, черт побери, не Николь Кидман! Вы изображаете всего-навсего обсыпанный сухарями лакомый кусочек! Вы что, хотите, чтобы я придумал психологический портрет для рекламного цыпленка? Или дал вам ногой под зад?
– Чертов хам, – пробормотала я, забрав коробку с наггетсами и поспешно отступив. Огромные оранжевые «лапы» мешают идти. – Он не понимает, что такое необработанный самородок. Я актриса и слишком хороша для него!
Я пропустила мимо ушей колкости юных бездельников и стала пробираться по самой оживленной торговой улице Дублина Графтон-стрит, стараясь не мозолить людям глаза. Не так уж приятно осознавать, что ты рекламный цыпленок в дурацком костюме со встроенным в него проигрывателем, из которого на полную мощность гремит бодрая мелодия.
Как это произошло? Почему вдруг мой статус переменился и из маленькой «актрисы на выходах», соглашавшейся затыкать все дыры, надеясь продвинуться, я вдруг стала неудачницей, лишь воображающей себя актрисой, а на самом деле способной быть только затычкой? Десять дней назад мне стукнуло тридцать один. Я мечтала увидеть свое имя на афише с тех самых пор, как себя помнила. Однако два моих самых величайших достижения на сегодняшний день – это роль бодрой бабульки на роликах в рекламе зубной пасты и должность руководительницы детского драмкружка (мне пришлось на это пойти, чтобы вступить в актерский профсоюз).
Наш школьный консультант всегда говорил, что у меня нереальные цели. Большинству моих ровесниц он рекомендовал пойти в учительницы или няни. Некоторые, считал он, успеют забеременеть еще до того, как определятся с выбором профессии, поэтому на них не стоит тратить время. Очень современный взгляд на вещи. Наверное, мне следовало послушаться родителей. Великолепных Джорджину и Фрэнка Армстронг. Отец, преуспевающий адвокат, каждый раз, когда я заговаривала об «актерской стезе», улыбался с оттенком иронии и сочувствия. Мама надеялась, что я последую по ее стопам – стану бухгалтером и погружусь в непостижимый мир математики. Родители полагали, будто мы с младшим братом Эдом должны быть в восторге от сборников ребусов и геометрических головоломок. В нашем доме на Рождество ничего отдаленно напоминающего игру в «Рыбака и рыбку» не происходило. Эд, ныне адвокат (как и его подружка, некая зануда по имени Таня), ловко умел вычислять, сколько лет А, если Б в четыре раза старше В и Г, вместе взятых, в то время как я обычно говорила: «Какая разница?» или: «Откуда, черт возьми, мне знать?» Я всегда была гуманитарием. Тем не менее мама упорно не прислушивалась к моим просьбам отдать меня в театральную школу и твердила, что мечты о славе и тому подобной мишуре – удел американцев. И добавляла: «И вообще, ты испортишь себе ноги». Просто беда. Моя семья, помешанная на интеллекте, буквально заклеймила меня. (Заметьте, мне все время хочется свалить вину на них.)
Я потерла руки в оранжевых перчатках, чтобы согреться на февральском ветру, и тяжело вздохнула. Звук, отражаясь от гигантского костюма, эхом отозвался в моих ушах.
«Брось, Милли, – сказала я себе, – не все так плохо. И потом, никто не узнает тебя в этом наряде».
– Чтоб мне провалиться, если это не Милли Армстронг! – раздался громкий голос с противоположной стороны улицы.
И почему я не умерла?
Я, вздрогнув, обернулась, насколько это возможно с такой тяжестью на плечах, в поисках обладателя голоса. Как будто мне необходимо видеть его лицо. Я никогда не забуду голос человека, которого любила. И люблю. Даже при обычных обстоятельствах встречу со своим бывшим парнем я сочла бы плохим предзнаменованием. Но налететь на него в костюме рекламного цыпленка – просто безумие. Во мне зародилась уверенность, что беда неизбежна.
Я залилась румянцем под огромным слоем желтого грима, а великолепный Дэн Кленси шагнул прямо ко мне. Жаль, что сегодня я не воспользовалась блеском для губ. Хотя страшно даже подумать, какой эффект произвел бы макияж в сочетании с костюмом цыпленка. Я уставилась на человека, пробиравшегося сквозь толпу покупателей, не в силах отвести глаз. Сердце самым непозволительным образом ухнуло в пятки, стуча все громче с каждым его шагом.
Дэн Кленси – стройный и мускулистый красавец под метр девяносто, обладатель темно-каштановой гривы. Плюс карие глаза, чувственный рот, черное шерстяное пальто поверх накрахмаленной белой рубашки… Я невольно задержала дыхание. Просто ходячая реклама мужских товаров. Дэн Кленси невероятно хорош – Бог, должно быть, создавая его, работал сверхурочно. Если Лиза Стейнсфилд – это «воплощенная женщина», то Дэн Кленси – «воплощенный мужчина».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110