Потрясающей красоты девушка с глазами цвета нефрита (позже я узнала, что это была подружка Джонни, которую звали Онья) пригласила войти в дом, где нас сразу же окружила ватага галдящих детей с одинаковыми каштановыми волосами и симпатичными веснушками на курносых носах. Я не очень поняла, какой игрой они были увлечены, но, судя по всему, по правилам им полагалось лупить друг друга до тех пор, пока их лица не покраснеют, как спелые помидоры. Мы с трудом прорвались сквозь орущую толпу и пошли дальше по коридору, заставленному обувью всех мастей и размеров. Я как загипнотизированная следовала за Оньей, плывшей вперед с грацией лесного эльфа и время от времени встряхивавшей копной пшеничных волос. Она молча провела нас в богато обставленную гостиную, поражавшую воображение обилием растительности. Надо отдать должное тетушке Мэри: при выборе цветочной темы для интерьера она ни на шаг от нее не отошла. Цветов было необычайно много – на диванах, стульях, обоях, коврах и картинах, и я порадовалась, что не страдаю аллергией на цветочную пыльцу.
Отчаянно моргая, я огляделась вокруг в поисках мало-мальски знакомого лица среди толпы окружавших меня людей. В этот момент я была бы счастлива увидеть даже мрачную физиономию Мака, только бы избавиться от резиновой улыбки, сковавшей мое лицо, и дать губам небольшой отдых. Я чувствовала себя новичком в классе – меня рассматривали со всех сторон, словно я инопланетянка. Слава богу, повисшая при моем появлении пауза длилась недолго. Через несколько секунд из кухни вышла полная женщина с добродушным лицом и красными как свекла щеками. Издав восторженный крик, который разбудил бы и мертвого, она всплеснула руками и, натыкаясь на детей, кинулась ко мне с такой радостью, будто получила выигрышный лотерейный билет. Тетушка Мэри, догадалась я.
Через несколько минут, с трудом оторвавшись от дородной фигуры в цветочном фартуке, я тут же попала в руки дядюшки Подрига; он повел меня знакомиться с остальными гостями. Здесь были Колин и Барри, Джонни и прекрасная Онья. Кэтлин, Шивон, Шинед и их мужья Ноэль и Дэнни. Их дети – все с обязательными каштановыми волосами и веснушками (их имена сразу же вылетели у меня из головы). Адам, Брэндон, Малакай, Джозеф. На этом список не заканчивался! Опять куча чьих-то детей, приходской священник, отец Тед (как его по-настоящему звали, я, естественно, сразу забыла). Мойра, Мэри и их мужья с толпой отпрысков. Любимец семьи, дог по кличке Эрик, три дворняжки, восемь котят в корзине, одноногий говорящий попугай, непонятно чей младенец в переносной кроватке и Джойс, владелица единственного торгового центра, одетая в бирюзовый ансамбль, который я видела в витрине ее магазина. К тому моменту, когда я дошла до противоположного конца гостиной, моя голова гудела от обилия впечатлений. В конце концов меня любезно усадили на один из диванов рядом с Колин (или это была Шивон?) и Оньей, а дядюшка Подриг побежал за моим напитком.
– По какому случаю собралось столько гостей? – шепотом спросила я у Оньи.
Она повернула ко мне изящную головку и непонимающе моргнула.
– Сегодня воскресенье, – прозвенел ее нежный голосок, а затем девушка вновь перевела взгляд на собравшихся в гостиной родственников.
Я напрасно волновалась насчет того, что мне весь вечер придется отвечать на нескончаемый поток вопросов. Прошло добрых два часа, прежде чем мне удалось вставить хоть слово и подтвердить: да, я действительно приехала в их городок на несколько месяцев. Темы разговоров кружились по комнате, сталкиваясь и пересекаясь, словно рой потревоженных мух, и не было никакой возможности присоединиться ни к одной из них. Все говорили одновременно, и никто никого не слушал. Шум в гостиной стоял невообразимый. Гости громко смеялись, спорили и кричали. Отец Тед затянул какую-то ирландскую песню, а Шинед с Шивон взялись ему подпевать, да так хорошо, словно всю жизнь пели в «Коррс». В какой-то момент, на свою беду, я встретилась глазами с дядюшкой Подригом и в ту же секунду оказалась вовлечена в обсуждение (хотя это больше походило на монолог) тонкостей уэльского футбола, ничего не зная о нем, да и, честно говоря, не желая ничего знать. Тем не менее я внимательно слушала дядюшку целых двадцать минут, пока мне на помощь не пришла его шумная супруга:
– Подриг, оставь уже бедную девочку в покое. Своими рассказами ты можешь усыпить кого угодно!
И только когда был накрыт стол и подан ужин, гул голосов немного смолк. Гости забыли о разговорах и активно принялись за еду.
Меня посадили за огромный дубовый стол между Шинед (или Шивон) и Малакаем (кажется), напротив Фионы и Адама (или это был все-таки Брэндон?). Я с трудом могла разглядеть Фай из-за горы еды на моей тарелке, которой вполне хватило бы накормить пять тысяч голодающих (конечно, нехорошо поминать Господа всуе, но присутствие за столом священника определенным образом влияло на ход мыслей всех гостей). Я с ужасом рассматривала тарелку, где с трудом поместились три куска мяса, четыре вида гарнира из картошки и овощи всех известных и неизвестных человечеству сортов. Завершало картину море жирного соуса. К сожалению, в тот день, совершенно оголодав после очередного занятия серфингом, я не удержалась и к своему обычному сандвичу с беконом добавила два пакета чипсов, шоколадку и кусок яблочного пирога. Так что есть я совершенно не хотела, но из простой вежливости мне ничего не оставалось, как приняться за обильный ужин. Через полчаса активной работы челюстями я наконец смогла затолкать в себя последний кусок картошки. С облегчением отложив в сторону нож и вилку, я отчаянно молилась, чтобы масленый кусок дошел до пункта назначения и не застрял где-нибудь по дороге, не найдя свободного места в желудке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110