– Ну, это, в общем-то, объяснимо – ведь культовые сооружения во все времена и у всех народов как раз и старались возводить именно в местах концентрации Силы, – заметил Сантьяга.
– Я в курсе, – с некоторой обидой отозвался Дарий. – И неоднократно чувствовал эту самую Силу на собственной шкуре в разных точках земного шара. Здесь было что-то совсем иное, даже отдаленно не напоминавшее проявление обычной Силы. То есть, нормальная Сила здесь тоже присутствует, но в стабильном фоновом режиме, как у всех церквей. А это был всплеск чего-то совершенно отличного, только чего – пока не могу идентифицировать.
Неслышно появился Виталий, отвесил поклон Сантьяге и, разложившись на столе, принялся споро собирать какое-то устройство.
– Хорошо, – после непродолжительного молчания произнес комиссар. – Мне тут придется на некоторое время отлучиться, так что действуйте по обстоятельствам, но особо не раскрывайтесь, придерживайтесь легенды. С Корниловым я договорился, при необходимости он подтвердит все вами сказанное, тем более что это была его просьба. И постарайтесь избежать ненужных эксцессов – Виталий, ты меня слышишь?
– А я что? Я ничего, схемку тут ваяю, никого не трогаю, – крепыш повернулся к экрану и с самым невинным выражением уставился на Сантьягу.
– Смотри мне, а то если повторится Тобольск, Кортес осерчает, и я больше за тебя заступиться не смогу. – Комиссар едва заметно улыбнулся, а Виталий вдруг смутился и опустил глаза. – Да, и еще, учитывая поспешность вашего отлета из Москвы, высылаю вам кое-какую дополнительную информацию. Все, удачи.
Комиссар исчез, его место заняло изображение конверта со значком «Тиградкома». Скачав файл, Ортега раскрыл его и повернулся к Виталию, рьяно копавшемуся в приборе. На коллег он старался не смотреть.
– А что такого произошло в Тобольске? – полюбопытствовал Дарий, с интересом глядя на крепыша.
Виталий засопел, но головы не поднял.
– Ничего особенного, – ровным голосом пояснил Ортега. – Помнишь заварушку в Сибири? Так вот, в какой-то момент нашему другу пригрезилось, что в тобольском Кремле появились «мертвые демоны», и он, не долго думая, завалил их всех из «гремучки». Вместе с Кремлем.
– Так это был ты? – масан присвистнул. – Да, принять ролевиков за «мертвых демонов» – это не каждому дано.
– Но никто же не пострадал, – не выдержал Виталий. – Так, отделались легким испугом и небольшими синяками, ведь «гремучка» на челов не действует. Да и про Кремль преувеличение, всего лишь надвратная башня…
– Это да, но сделать так, чтобы ничего не просочилось в прессу, чтобы несчастные ролевики и остальные посетители Кремля обо всем забыли и, самое главное, полностью восстановить чудо русского деревянного зодчества за одну ночь – это, знаешь ли, потребовало некоторых усилий. – Ортега извлек из бара очередную бутылочку «колы» и, рассеянно прихлебнув из нее, погрузился в чтение.
– Представляю, как взбесился Кортес, – засмеялся Дарий. – И как он только тебя не выставил?
– Ну, во-первых, все расходы Виталий покрыл из собственного кармана, а, во-вторых, за него неожиданно вступились Сантьяга, который напомнил Кортесу о «праве на одну ошибку», и Артем.
– Подумаешь, – пробурчал Виталий. – Со всяким бывает. Сколько времени прошло, а все забыть не могут. Эй, Ортега, притормози, оставь и мне немножко «колы». Кстати, навам ее пить вредно, – с этими словами он вдруг неожиданно ловко сцапал бутылку из-под носа у зазевавшегося коллеги.
– И кто же такое сказал? – поднял брови обездоленный нав.
– Один знакомый эрлиец. А они в таких вопросах не ошибаются, – ответил Виталий, с видимым удовольствием присасываясь к напитку.
Когда раздался стук в дверь, все уже было приготовлено, то есть «глушилка» собрана, содержимое бара выставлено на стол, а Дарий даже ухитрился сменить купальный халат на спортивные штаны и футболку с изображением черепа в берете и надписью «Mercenaries never die – they just go to Hell to regroup». Ортега крикнул «Войдите», и на пороге вырос живот, обтянутый голубой рубашкой от Мак-Грегора и удерживаемый снизу бежевыми идеально выглаженными брюками. Вслед за животом появилась пышущая здоровьем толстощекая физиономия с двумя вислыми усами и густыми сросшимися бровями под абсолютно лысым черепом. Завершал композицию темно-синий галстук, располагавшийся строго параллельно земле.
– Ну, здравствуйте, здравствуйте, гости дорогие, – прогудел обладатель живота и усов, протягивая для рукопожатия похожую на окорок руку. – Григорий Тарасович Барабаш, начальник городского управления милиции, можно просто «Тарасович» или «полковник». – Букву «г» он произносил ближе к гортанному «х», как и большинство жителей Украины. – А это профессор Медведченко, директор исторического музея и главный спец по истории города.
Профессору было чуть за сорок, костюм висел на нем, как на вешалке, а очки с толстыми линзами и легкая сутулость свидетельствовали о том, что большую часть своей жизни этот человек проводит за чтением. В руках директор музея держал объемистый черный портфель.
Ортега и Виталий обменялись с вновь прибывшими рукопожатиями, Дарий же, как обычно, ограничился полупоклоном.
– Ну, как там белокаменная? – умащивая живот в кресло, осведомился полковник. – Сто лет уже не был. Только по телевизору и вижу, знакомые места узнаю.
– Белокаменная растет и хорошеет, как всегда, – пожал плечами Ортега. – Что ей сделается?
– И то верно. «Москва моя, страна моя, ты самая любимая», – неожиданно приятным баритоном пропел полковник. – А «адмирал» как поживает?
– Кто? – переспросил Ортега.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133