Или это буянит какой-нибудь уличный бродяга? Забыв о Джинни, Лиз приоткрыла свою дверь.Посреди офиса стоял Гэвин, держа одной рукой Бена, а другой Эми. Лиз никогда не видела его таким сердитым.– Черт побери, Джинни, что с тобой? Бена надо было отвести сегодня в больницу, чтобы проверить его астму. Мы несколько месяцев ждали своей очереди, и из больницы только что позвонили и спросили, почему он не пришел.Джинни в смятении смотрела на него.– Прости, я так закрутилась, что совсем забыла.– Так же, как на прошлой неделе ты забыла забрать детей с продленки? Ради Бога, Джинни, почему мы не видим тебя больше? Мы что, совсем пустяк по сравнению с твоей блестящей карьерой?– Ради всего святого, Гэвин, не говори глупостей. И потом, разве раз в сто лет ты не мог бы отвести ребенка в больницу? Почему это всегда должна делать я?Понаблюдав некоторое время новое для себя зрелище, когда его родители кричат друг на друга при всех этих чужих дядях и тетях, всегда очень мужественный и не по-детски рассудительный Бен вдруг разревелся. Эми тут же последовала его примеру.Тут Джинни впервые за время этого разговора сообразила, где она находится и что здесь происходит. Она прижала к себе Эми и стала гладить ее по головне.– Не плачь, моя маленькая, все хорошо.Ее взгляд упал на прислонившуюся к двери Лиз, и только сейчас, похоже, Джинни поняла то, что Лиз пыталась сказать ей.– О, Лиззи.Она бросилась к подруге, и Лиз обняла ее и Эми, сама едва сдерживая слезы.– Все не так, да? Что нам делать?– Я не знаю, Джинни, но что-нибудь мы придумаем. – Говоря это, она понимала, что им обязательно надо найти выход. «Женская сила» была блестящей идеей. Но теперь превратилась в чудовище, которое пожрет их, если они ему это позволят.– Для начала нам надо увеличить численность руководства.Лиз всю ночь просидела над проблемами «Женской силы».– Кого ты взяла бы, например?– Для начала Мел. Я уже говорила с ней, и она клюнула. – Но Джинни была полна скептицизма.– Мел никогда не уедет из Лондона. Она – часть декораций, как Букингемский дворец, только классом пониже.– Это было до Гарта.– А кто такой Гарт? Для меня это звучит, как «дядька» у Бена.– Я его не видела, но Мел говорит, что это настоящая любовь, и Гарт хочет снова стать деревенским мальчиком.– Боже, только не говори мне, что он один из рейнджеров с картин Слоуна, Слоун Джон (1871–1951,) – американский живописец и график демократического направления. – Прим. перев.

который решил поселиться в деревне и стать помещиком.– Не думаю. Судя по тому, что говорит Мел, он скорее техасский рейнджер, чем рейнджер Слоуна.– А, ну тогда это кое-что.– Но даже если Мел поступит к нам, этого будет недостаточно, – Лиз задумчиво пожевала кончик своего карандаша. – Нам нужен советник, которому мы доверяли бы, у которого есть свое дело и который сказал бы нам, можно ли вести дела «Женской силы» так, как мы этого хотим. И, похоже, – Лиз бросила взгляд на свои руки, – такая кандидатура у меня есть.– Кто же это?– Бритт.Джинни едва не подпрыгнула от удивления.– Бритт? – пискнула она.– Да, Бритт, – твердо сказала Лиз. – Ты не забыла Бритт? Высокая блондинка, которая увела моего мужа.
– Хорошо, я возьмусь за это. На двух условиях. – Бритт сидела напротив Лиз за круглым столом, который в «Женской силе» использовали для важных встреч.Лиз почувствовала, что с ее плеч свалилось тяжкое бремя. Бритт наведет у них порядок. Она лучшая женщина-предприниматель из всех, кого знает Лиз. И Бритт теперь чувствует себя гораздо лучше. После выкидыша она с головой окунулась в работу. Она снова была прежней Бритт. Только лучше, гораздо лучше.– И что это за условия?– Первое. Я получаю полный доступ к вашим финансовым отчетам, вплоть до последнего пенни, потраченного на канцелярскую скрепку. И второе…Она помолчала секунду.– И второе?– Вы не станете ненавидеть меня, если я буду говорить вам горькую правду.– Горькая правда нам как раз и нужна. – Бритт посмотрела на свою чашку.– Лиз, и еще я хочу сказать одну вещь. Спасибо тебе, что ты пригласила меня.– Тебе спасибо, что ты приняла приглашение.На мгновение их взгляды встретились, закрепляя доверие.Лиз ушла за отчетами для Бритт, когда в дверях появилась голова Джинни.– Здравствуй, Бритт. Когда ты начинаешь?– В понедельник.– Давай начнем в воскресенье. Приходи ко мне на обед. Мы с Гэвином начинаем возрождать все эти маленькие ритуалы, чтобы взбодрить наш брак, а то он что-то совсем скуксился! Сбор в двенадцать. Жратвы хватит на армию, а потом дремота в креслах с воскресной газетой.– Спасибо, Джинни, это звучит очень заманчиво, но, боюсь, я не смогу. У меня кое-какие дела.– Жаль, – Джинни понизила голос до шепота, – потому что ты упустишь шанс увидеть мистера Идеал. Лиз наконец решилась официально представить его нам.– В таком случае, – Бритт улыбнулась и ответила тоже шепотом, – я брошу все и приду. Судя по тому, как выглядит Лиз, он – что-то потрясающее.
К воскресенью погода наладилась и выдался чудесный день раннего лета, из тех дней, когда каждый чувствует себя патриотом своей прекрасной зеленой Англии. Солнце сияло с самого утра, небо было ярко-голубым, а высоко плывущие пухленькие облака, казалось, только что сошли с покрывала на кровати Джейми.Гости Джинни с террасы разбрелись по саду, где дети бесились в свое удовольствие под фруктовыми деревьями.Бритт стояла и смотрела на Лиз, изумляясь перемене, которая произошла с той за последние месяцы. Переложив на Бритт, по крайней мере, на неделю или две, заботы о «Женской силе», она сияла от счастья, словно героиня голливудского мюзикла, знающая, что в конце фильма ее ждет хэппи-энд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154