С радостным криком, зная, что весь ее день сегодня принадлежит ему, Джейми со стоящими дыбом темными волосами через две ступеньки сбежал вниз по лестнице и бросился в ее объятия.Она подняла его в воздух и со смехом стала кружить.– Послушай, мам, – его лицо вдруг стало лицом строгого отца, обращающегося к своей взбалмошной дочери, – с тобой все в порядке? Я хочу сказать, ты сегодня не приложилась к бутылке или что-нибудь вроде этого, а?– Нет, Джейми, – она вместе с ним повалилась на лоскутный ковер, – конечно же, нет.
Лиз подъехала к дому священника точно в 8.57 и с изумлением огляделась вокруг. Это был один из самых красивых домов, которые она когда-либо видела. С каменным фасадом в суссекском стиле, с крытой золотистой черепицей крутой крышей, огромный каменный дом захватывающих дух пропорций, построенный во времена королевы Анны, был окружен тремя акрами восхитительного сада. За каменными воротами с резным растительным орнаментом, поднимавшимся к венчающему их шару, она могла видеть полный красок даже в это самое скупое на них время года бордюр из кустарников, ведший к прекрасному белому портику, каждая деталь которого была совершенна. Дела агентства «Дрим коттеджис» наверняка шли успешно.Протягивая руку к дверному колокольчику, Лиз поняла, что ей не терпится попасть внутрь не только для того, чтобы выяснить, существует ли миссис Уинтерс, но и для того, чтобы больше узнать о хозяине. Похоже, его туфли от Гуччи и часы «Ролекс», которые она заметила, были чем-то большим, чем простое бахвальство.Интересно, ободрал ли он, подобно многим нуворишам, дубовые панели старого дома, чтобы соорудить двадцать девять смежных ванных или проходных клозетов, достаточно больших, чтобы удовлетворить амбиции Имельды Маркос?Лиз позвонила в колокольчик и с удивлением увидела, что открыл ей сам Ник Уинтерс; на нем были голубые джинсы и рубашка со свободным воротом, верхние две пуговицы которой были расстегнуты, демонстрируя несколько дюймов шоколадного загара. Стараясь не забыть, что она презирает мужчин, оставляющих расстегнутыми две верхние пуговицы, Лиз быстро прошла в прихожую.Она поставила свой портфель рядом с огромным мраморным столом на золоченых ножнах в форме львиных лап и осмотрелась вокруг. Это было просто потрясающе.– Какой славный дом!– Спасибо, – снова насмешливая улыбка. – Можно предложить вам кофе?– Да, пожалуйста, – ответила Лиз, ясно отдавая себе отчет в том, что, если бы он предложил ей подняться наверх, чтобы осмотреть его гравюры, ее ответ был бы тем же самым, – это было бы чудесно.Избегая встречаться с Уинтерсом глазами, она последовала за ним в гостиную, говоря себе, что нет ничего неестественнее женщины, забывшей ощущение мужского тела, и, хотя Лиз считала, что по этому ощущению не тоскует, она вдруг с полной определенностью поняла, что это не так.Гостиной служила огромная комната, доминантой которой были три начинавшихся от пола окна; одно из них смотрело в сад. Проникавшие через окна солнечные лучи падали на выцветший ситец двух диванов. У камина дремал престарелый Лабрадор. Повсюду были разбросаны видавшие виды предметы старины, довершая собой картину со вкусом обставленного сельского дома. Ник Уинтерс явно был человеком более тонким, чем это казалось на первый взгляд. Если только кто-то другой не приложил руку к обстановке этого дома. Но кто? У Лиз мелькнула смутная догадка. Жена, конечно.Но хотя всюду были свежие цветы, Лиз не могла увидеть следов присутствия женщины. Никаких журналов или книжек, которые женщина могла бы прихватить с собой на софу. Никаких сувениров или безделушек. Комната выглядела одновременно и дружелюбной, и интригующе безликой.Лиз была почти благодарна Нику, когда он оставил ее, чтобы приготовить кофе. Он дал ей возможность спокойно оглядеться в комнате. Вот если бы с ней была сейчас Мел. Мел с завязанными глазами могла учуять холостяка в комнате, полной женатых мужчин. Однажды в баре за бутылкой вина они хихикали целый вечер, решая про каждого из находившихся там мужчин, женат он или нет. На какие признаки Мел тогда советовала ей обращать внимание?Обручальное кольцо? Лиз попыталась представить себе левую руку Ника. Обручального кольца на ней не было. К тому же, согласно Мел, на отсутствие обручального кольца особенно полагаться не следует. Любой пустившийся по бабам мужик обручальное кольцо снимет. На нем была свежевыглаженная рубашка? Это дурной знак. Хотя он может означать просто хорошую прачечную или заботливую горничную. А как насчет дорогостоящих символов? Солнечных очков в модельной оправе, портативных проигрывателей для лазерных дисков, всех этих игрушек, которых не могут себе позволить мужчины, обремененные детьми и банковскими кредитами?Из-за вазы с цветами на небольшом столике выглядывала пара очков «Рэй-бэнз». Вот пока и все.А что Мел называла лакмусовой бумажкой? Детские сиденья. На подъездной дорожке стоял открытый БМВ. Это его машина? Если да, то все в порядке. Реакция отрицательная. Ни пакета с кукурузой, ни детского сиденья. Правда, Мел говорила, что самые ушлые прячут все это в багажник.Беглым взглядом Лиз прошлась по каминной полке в поисках свадебного снимка или студийных фотографий детей, разодетых, как лорд Фаунтлерой в детстве. Их не было. Только один студийный черно-белый портрет пятидесятых годов очень элегантной женщины в университетской мантии. Его мать? Все лучше и лучше.И последнее правило Мел. Говорит ли он эти ужасные слова, смертельные для невинных девичьих мечтаний, – «мы», «нам» или «нас». Ненавидя себя, Лиз попыталась восстановить в памяти их короткий разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154