– И это все, что ты можешь мне предложить?Она притянула Гарта к себе и, улыбаясь, начала расстегивать его пуговицы.Перестань улыбаться, велела себе Мел, ты выглядишь, как деревенская дурочка! Однако лежа на следующее утро в кровати и изучая лицо Гарта, она чувствовала, как бесстыжая самодовольная улыбка снова расползается на ее лице. Он так прекрасен! И он вовсе не подонок. Он чувствовал, что на него идет охота, и не мог удержаться от искушения обмануть охотника. Вот и все. А если это и не так, она готова толковать сомнение в пользу подозреваемого.Когда зазвонил телефон, фантазии Мел витали где-то между предложением руки и сердца и белым подвенечным платьем.– Привет, Мел, это Лиз. Я знаю, что для тебя это, скорее всего, как гром среди ясного неба, но Джинни и мне пришло в голову, что раз уж ты осталась без работы, то ты, может быть, согласишься пойти к нам в «Женскую силу»? Мы сейчас очень быстро расширяемся, нам нужен хороший представитель по связям с общественностью, и мы подумали о тебе. Если хочешь, мы можем дать тебе полную свободу действий. Что ты скажешь?Мел была ошарашена:– Мне? Перебраться в деревню, жить без сандвичей с солониной, без магазинов «Хилз», без круглосуточных турецких ресторанов?– Мел, когда ты последний раз была в круглосуточном турецком ресторане?– Не помню. Но это неважно. Если мне в три часа ночи придет в голову фантазия поесть турецкой солянки, я получу ее. Я городская девчонка, Лиз, мусор, городские бродяги и пролетающие мимо такси с зажженными огнями действуют на меня успокаивающе. Я не могу жить в тишине, покое и без «Макдональдсов».– А я могу, – вмешался Гарт, который внезапно поднялся и начал целовать ее руку снизу вверх, – и я думаю, что это прекрасная мысль.Мел с удивлением посмотрела на Гарта. Она не заметила, как он проснулся.– Я вырос в деревне, – продолжал настаивать он, – я из Суффолка.– Ты? Не смеши меня, – Мел прикрыла руной трубку. – Ты из отдела игрушек «Харродс». Я выписала тебя на прошлой неделе.В отместку он начал щекотать ее.Лиз ждала ответа на свое предложение, но вместо него слышалось только сдавленное хихиканье и крики: «Перестань же, перестань!». Потом Мел совсем выронила трубку. Лиз в своей слышала, как мужской голос громко распевал: «Я снова буду деревенской девочкой», и ей не надо было объяснять, как обстоят дела у Мел.
Номера первого выпуска обновленной «Селден Бридж стар» выскакивали из печатной машины, и Дэвид переживал радостное возбуждение, какого не знал долгие годы. Издатель и владелец, он имел полную свободу писать все, что ему хочется, и никто не мог снять у него статью, так как она задевает каких-то влиятельных персон, или наоборот, заставить его печатать то, что он считает безвкусным. Пустяки, но это давало пьянящее, мощное ощущение свободы.Он вспомнил вчерашнее редакционное совещание. Кое у кого из молодых репортеров были потрясающие идеи, а редактор отдела новостей был так молод и так шустр, что Дэвиду приходилось осаживать его. Была только одна проблема. Женская страница. Ее редактировала каракатица с накладными ресницами, представления которой о женских интересах застыли примерно на 1934 годе. Решение проблемы было очевидным, но каждый раз, когда Дэвид снимал трубку, чтобы позвонить Сюзанне Браун и предложить ей это место, что-то удерживало его.Он сказал Лиз, что Сюзанна приезжает, чтобы работать у него, но правда состояла в том, что он пока даже не просил ее об этом. И сам не знал почему. То ли это была просто гордость, делавшая непереносимой мысль о том, что Лиз в конце концов оказалась права, то ли его собственные сомнения, предостерегавшие от увлечения такой молодой девушкой, как Сюзанна. А может быть, это была даже какая-то идиотская верность Лиз.Просто смешно. Но вдруг он ощутил ослепляющий приступ ярости, вспомнив тот мечтательный, отвлеченный оттенок ее голоса, и, сняв трубку, набрал номер «Дейли ньюс».
– Но, Лиз, это же глупо – не открыть филиал в Лондоне! Ну, пусть не сейчас, пусть через полгода, – Джинни вскочила из-за стола и стала мерить шагами комнату. – Это же очевидно! Если у нас не будет лондонского отделения, мы никогда не сможем конкурировать с «От девяти до пяти» и с «Миром труда».Лиз оторвалась от отчета, который читала; в ее глазах было беспокойство.– Джинни, а нужно ли нам конкурировать с ними? Я считала, вся идея «Женской силы» состоит в том, что это небольшое дело, в котором ты и я можем работать неполный день, чтобы видеть наших детей.– Ты права. Пожалуй, права. Только вот в «Женской силе» оказалось столько возможностей, что кажется преступным не воспользоваться ими.Лиз вздохнула. Она понимала, что имеет в виду Джинни. «Женская сила» становилась куда более успешным делом, чем они обе могли предвидеть. И Лиз невольно примеряла к себе какие-то другие занятия, которым в случае чего могла бы посвятить себя.Суть дела была в том, что она слишком хорошо знала цену успеха, а Джинни не знала этой цены совсем. Джинни все еще пылала энтузиазмом новообращенной. А Лиз не могла смотреть на это с сочувствием. Она понимала, каким пьянящим может оказаться открытие, что у тебя есть и другие способности, кроме способности быть женой и матерью. И ей была ненавистна мысль, что на Джинни придется вылить ушат холодной воды.Лиз взглянула на часы. Половина седьмого. За этими разговорами она едва не пропустила купание детей.– Пошли, Джинни. Я тебя подожду.– Поезжай, мне кое-что надо доделать.– Пошли. Или я разобью твой телефон.– Ну ладно, ладно, – Джинни улыбнулась ей, – ты меня уговорила.Но Лиз оказалась не готова к зрелищу, которое ждало ее, когда полчаса спустя они остановились у дома Джинни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154