Джон, подойди ближе, мне нужна вся информация. Что у нас осталось?— В хорошем состоянии?— Хотя бы просто на плаву.— Два броненосца, «Геттисберг» и «Президент Калин», почти не пострадали. Еще четыре получили повреждения различной степени тяжести. «Мэн» больше никогда не выйдет в море, это огромная куча металлолома. На трех остальных кораблях разнесены батарейные палубы, а в одном из них пробоина ниже ватерлинии и трещина в котле. И еще у нас есть квакербот. Дмитрий пустил второй двигатель на полную мощность, чтобы успеть сюда вовремя, и теперь эта махина разваливается на части. Это судно уже отслужило свое.— Но перед этим оно спасло нас всех, — заметил Эндрю и бросил взгляд на бутафорский корабль. Хотя Бака ничего ему про это не сказал, Эндрю чувствовал, что карфагеняне испытывают к Кромвелю гнев пополам с презрением из-за того, что тот бросил их на произвол судьбы, испугавшись подделки.— Остальные шесть броненосцев остались там, — тихо продолжил Джон, смотря на море. — Мы захватили два карфагенских броненосца, оба с поврежденными двигателями и разбитыми батарейными палубами. Еще восемь кораблей мы потопили, а два судна выбросило на берег. Я был внутри одного из них — наш снаряд произвел там колоссальные разрушения. Кромвель сделал из «Оганкита» настоящего монстра, но я думаю, он не рассчитывал, что по его броненосцам будут стрелять семидесятифунтовыми ядрами.— Что у нас с галерами? Джон покачал головой:— Из всего нашего гребного флота сейчас на плаву осталось не больше тридцати кораблей. Около пятнадцати судов на берегу, и мы можем попробовать привести их в порядок. К счастью, нам удалось захватить почти неповрежденными тридцать карфагенских квадрирем. И еще там в море осталось множество подбитых галер — эти посудины почти не тонут. Я постараюсь организовать спасательные команды и вытащить их на берег.— Сколько галер будет готово к отплытию завтра утром?— Завтра утром, полковник? Дьявол, да тут работы минимум на пару дней. Сэр, в сегодняшнем деле мы потеряли почти половину наших ружей и артиллерии. Не говоря уж о том, что большая часть пороха для мушкетов и малокалиберных пушек оказалась подмочена.— Я отплываю завтра на рассвете. Тогда к закату мы достигнем Нейпера.— И что дальше, сэр? — бесцеремонно перебил его Джон. — У Кромвеля в руках «Оганкит» и четыре-пять броненосцев. Два выстрела его тяжелой артиллерии — и у нас не останется ничего. Мне понадобится день только на то, чтобы доставить сюда припасы с нашей последней стоянки и обеспечить всех продовольствием. А вы ведь собираетесь еще кормить этих карфагенян! Дайте мне три-четыре дня. — В голосе Джона звучала отчаянная просьба. — Мы сможем снять броню с поврежденных кораблей и укрепить борта двух оставшихся на ходу броненосцев — тогда у нас будут шансы.— У меня нет времени! — закричал Эндрю. — Он окажется в Суздале на день раньше нас. Если дать этому ублюдку три или четыре дня, он тоже залижет свои раны. Он построит на берегу батарею или придумает что-нибудь еще. Черт побери, надо его додавить! — Чем?— Тем, что у меня есть, тем, что ты приготовишь мне к рассвету.— И что вы будете делать, когда окажетесь там?— Я не знаю! — взревел Эндрю и тут же пожалел о своих словах.Его трясло. Отвернувшись, он постарался взять себя в руки, досадуя на то, что потерял самообладание. Однако нервы его были уже на пределе.Он с трудом удерживался от того, чтобы не разрыдаться. Страшное давление, которое он испытывал после того, как пришла та телеграмма, разрушившая все его надежды, достигло своего апогея. Какие надежды! — это были беспочвенные фантазии, что они смогут подготовиться к новым угрозам со стороны этого сурового мира и справятся с ними.Эндрю бросил взгляд на покрытое обломками кораблей море. В сгустившихся сумерках он увидел, как на берег выходит группа русских солдат, толкающих перед собой плот с грудой мертвецов, как они выносят из воды безжизненные тела и укладывают их в ряд на песке для захоронения.«Что же мне теперь делать? Что будет с Суздалем?»Он знал, что все смотрят на него и ждут его решения.Его единственный шанс был в том, чтобы, прикрывая броненосцами галеры приблизиться к устью Нейпера, высадить своих людей и атаковать «Оганкит».«Шах и мат», — сказал ему внутренний голос. Эти слова, казалось, загипнотизировали его, и он не знал, что делать дальше. Несмотря на все зло, какое было сконцентрировано в Кромвеле, и то зло, которое он совершил, он в этот раз победит, и жертва Эндрю окажется напрасной. Полковник начал дрожать. «Это заметно или темнота скрывает мое унижение? — вдруг подумал он. — Похоже, я сломался». Эндрю хотелось смеяться и плакать, выпустить на волю свои страхи и бежать куда глаза глядят. Он едва сдерживал себя, чувствуя, что еще мгновение, и он заскользит вниз по ледяному склону в кромешную темноту.— Сэр, какими будут ваши приказания? — с нажимом произнес Джон.Черт побери, Эндрю знал, как это выглядит со стороны, он сам видел, как Джон доходил до ручки, стараясь выполнить его задания. Неужели он не понимает, что сейчас сам Эндрю балансирует на краю пропасти?— Мои приказы остаются в силе, — с трудом выдавил полковник.— Значит, мы отплываем завтра на рассвете? Эндрю склонил голову.Джон открыл рот, чтобы что-то возразить, но вместо этого приглушенно выругался и скрылся в темноте.Все остальные молча остались стоять, ожидая от Эндрю какого-нибудь бодрого замечания, улыбки или откровенной фразы, которой он передал бы им часть своих душевных сил, подкрепив их веру в успех.— Это все, господа, — тихо закончил Эндрю, и его спутники начали расходиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165