Ребячество, конечно, ведь время так дорого, но я не позволю никому застать врасплох моего жеребца, когда он не сможет защищаться.
Я слышал волков, их фырканье, с которым твари набирались смелости и поджидали удобного момента для нападения.
Я пошел обратно к углям костра, нашел свой шлем и меч. Потом бросил все остававшиеся дрова и траву на угли и вознес молчаливую благодарную молитву святому Кшиштофу за то, что он ниспослал мне достаточно времени на подготовку.
Огонь полыхнул и снова осветил поляну, когда я уже закончил застегивать воротник кольчуги и прилаживал шлем на голове. Я прикрылся щитом и обнажил меч, потому что здесь не было места копью, хотя это оружие я люблю больше всего. Вой волков становился все отчетливее, и им совершенно точно не нравился огонь. Мне представилось, как какой-нибудь непоседливый молодой волк жалуется: «Раньше! Нам следовало напасть раньше!», на самом деле я даже слышал, как одна из бестий взвизгнула, как будто ее укусили!
Ведовское Пламя, верный надежный друг, вступил в круг света, присоединяясь ко мне. Он понимал, что вот-вот начнется серьезная битва, и явно собирался принять в ней участие. Я ухмыльнулся, и в тот же миг на нас напали.
Огромный серый волк вынырнул из темноты и прыгнул, целя мне в горло. Он был тощий, изможденный и голодный, но при этом не уступал мне в росте и весе. Эти кровожадные твари, должно быть, пережидали зиму где-то очень далеко, раз вообще выжили!
Мой меч попал огромному серому дьяволу как раз по черепу, послышался треск костей. Безжизненное тело рухнуло на щит с такой силой, что почти свалило меня с ног, да, впрочем, и свалило бы, если бы второй волк не ударил меня в тот же момент в спину. Коварный удар, однако я был даже благодарен хищнику, потому что, лежа на земле, мне вряд ли удалось бы успешно защищаться.
Волк за спиной попытался впиться мне в шею, но доспехи, которые отец приобрел за немалые деньги, выдержали испытание на прочность. Я махнул мечом назад сильно, как только сумел, и попал твари по спине. Снова послышался хруст ломаемых костей, и еще один волк свалился у моих ног, скуля и тявкая.
У меня не оказалось времени оказать волку последнюю милость, потому моему боевому коню приходилось туго в неравной битве. Три серые тени метались вокруг него с раззявленными пастями, четвертого он успел схватить зубами и теперь трепал как маленькая собака — крысу. Вот Ведовское Пламя подбросил свою жертву высоко вверх. Волк упал прямо в огонь, раздался пронзительный визг. Зверь потерял всякую охоту нападать и помчался прочь, подвывая на бегу: его шкура ярко пылала.
Я бросился к тварям, которые осаждали коня, и сломал две серые шеи двумя ударами. Третий волк повернулся ко мне, но в тот же миг Ведовское Пламя опустил оба передних копыта на спину хищника, тот упал и больше не двигался.
Внезапно стало очень тихо. Мы убили пять кровожадных зверей, а еще один сбежавший волк наверняка еще сто раз подумает, прежде чем снова напасть на человека!
Ведовское Пламя, похоже, не пострадал, мне тоже удалось избежать ранений. Я дал хорошего пинка каждому из валявшихся на земле мертвых хищников, убеждаясь, что они действительно не собираются оживать. Потом снова улегся спать. Коня привязывать не стал. Он не уйдет далеко от костра — по крайней мере этой ночью!
Да, я не пострадал, но только потому, что был во всеоружии, в доспехах и с верным боевым конем. Понятно, почему крестьяне накрепко запирают двери с наступлением темноты и не решаются выходить наружу до самого рассвета. Даже в дневное время много людей погибает в дремучих лесах. Но что с этим поделаешь?
Я бросил трупы гнить на земле. Волчьи шкуры бесполезны — даже крестьяне могут позволить себе лучший мех. К тому же, возможно, другие волки употребят в пищу своих собратьев, вместо того, чтобы нападать на каких-нибудь несчастливых путников.
На следующий день я нанес coup de grace своим запасам вина, хлеба и сыра и обнаружил деревню менее чем в четверти мили вниз по дороге.
Я поймал кузнеца вместе с его семьей по пути в церковь.
— Но, светлейший пан! Сегодня пасхальное утро, самый святой день года!.. Неужели вы думаете, что я буду работать в этот праздничный наивеличайший день?
— Конечно, именно так я и думаю! Я точно знаю, что поклялся предстать перед нашим сеньором, самим графом Ламбертом, именно сегодня в Окойтце. Я не доберусь туда без коня, а мой конь не поедет никуда без подковы. Ты единственный кузнец во всей округе, и именно поэтому тебе придется выполнить свою работу. Накажи своим домочадцам идти в церковь без тебя и проводи меня в кузницу.
— Но пропустить службу на Пасху — это величайший грех!
Я тронул ножны.
— Не такой уж и большой грех по сравнению с самоубийством, которое и есть твоя альтернатива.
Жена озабоченно поцеловала кузнеца и погнала ребятишек перед собой в сторону церкви. Таким образом, она приняла решение за мужа, хотя на самом деле я не собирался причинять ему вреда.
Он начал было звать жену, но я взял его под руку и направил к кузнице.
— Но я в своей лучшей одежде! Мне надо хотя бы переодеться!..
— Очень хорошо. Но сделай это быстро.
Кузнец пошел в дом, я последовал за ним. Внутри оказалось уютно; хижину построили добротно, как обычно и бывает у крестьян: каменный очаг и настоящий деревянный пол.
Кузнец остановился, обернулся и посмотрел на меня в сомнении, поэтому я вытащил меч из ножен и положил его перед собой, держа руку на эфесе. Он быстро переоделся.
— Но, светлейший пан…
Я поднял меч, держа его острием вниз, начал перекладывать оружие из руки в руку. Он вылетел из дома пулей и нырнул в кузницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84