– Командирша выискалась! – тут же объединились подруги, набросившись уже на меня.
– Если вы сей же час не замолчите, то я дальше пойду одна!
Неестественно яркие дажденьские звезды расцветили перламутром черный шелк небосвода, низкая желтая луна нависла прямо над крышей трактира.
На фоне такого насыщенно-желтого круга, перекрытого призрачными отблесками теней, живописцы очень любят изображать силуэт ведьмы на метле. Обязательно обнаженной и обязательно с развевающимися волосами. Против волос я ничего не имела, но вот обнаженной… Осенью?! Да еще щупая метлу самым интересным, так сказать, местом? Да пусть этот кворров живописец сначала сам попробует так полетать, а потом над приличными ведьмами издевается…
– Ну что, идем? – тихонько толкнули меня в бок.
– Ага, идем, – шепотом отозвалась я, мстительно возвращая тычок.
– Ой! Хи-хи-хи-хи-хи! – тут же раздалось прямо над ухом.
– Ты чего? – отшатнулась я.
– Я щекотки бою-у-у-у-у-у-усь! – завыла Тая.
– Сви… Идиотизм!!!! – с чувством сообщила я согнувшейся пополам подруге свое честное мнение об ее нехорошем поведении.
– Знаешь, Иньярра, я уже, конечно, откуда только не сбегала: из тюрем, казематов, монастырей, но вот с костра во славу себя самой пока как-то не доводилось, – насмешливо прошептала Лия.
– Так расслабься и получай удовольствие! – фыркнула я, выходя наконец-то на относительно свободную и пригодную для настройки портала площадку. – Ну что, поехали?
Мы скинули с себя невидимость, словно надоевшую, узкую, стесняющую движения одежду. Дышать сразу стало значительно легче.
Встали спиной друг к другу, взялись за руки.
– Итак, та поляна, где мы сегодня ночевали, – проговорила я, глубоко вдыхая и закрывая глаза.
Легкий пушистый ветер тихонько перебирает веточки расставшегося с роскошной кроной карагача, словно умелая рука менестреля, ласкающего струны. Где-то недалеко журчит ручеек, упорно сопротивляющийся каждое утро прихватывающему поверхность ледку. Черное выжженное пятно от костра, наспех залитого водой, в окружении пожелтевшей, почерневшей от осенней сырости травы…
– Graett!..
Осенний ветер приветливо завыл в голых ветвях деревьев, потухший костер вспыхнул ярким вихрем пламени, в шею ласково ткнулась родная, теплая морда вемили…
Что ж, живем!

ГЛАВА 7

…Над городом сияли звезды, соленой сетью опутывая черные крыла зеленоглазой ночной птицы, сырно-желтая луна пригрелась на крыше трактира и не желала куда-либо оттуда уходить. «Кто очень хочет всю жизнь мотаться кругами над землей – прошу, вакансия свободна! – казалось, говорил весь ее ехидный вид. – А у меня, вы уж извините, голова кружится. И вообще – имею я право хоть иногда поспать, как все, а не мучить бессонницей ведьм и оборотней?»
Но, увы, мало кто это видел: в городе люди редко поднимают голову вверх – куда больше их интересует то, что внизу: залезть в лужу или конское… удобрение – удовольствие маленькое.
Дверь трактира широко распахнулась, пахнув незабвенным ароматом вечного перегара, папиросного дыма и помоев. Из гостеприимного помещения толпой повалили завсегдатаи. Кого-то выносили на руках, кого-то выбрасывали с раскачкой, кого-то пинали, кто-то и сам выползал…
Сторож Мартын был как раз из последних. Чем несказанно гордился. Пусть ноги заплетались, то и дело по привычке снова разворачиваясь к трактиру. Пусть он оставил в оном всю свою месячную зарплату, пусть ему завтра за это будет такой нагоняй от жены, что костей не собрать, но он гордо шел сам, трепетно прижимая к груди бутыль мутного самогона. Единственную радость жизни…
Рассвет занялся незаметно: тихонько поднялась с крыши луна, медленно истаяв на полпути к горизонту, солнышко выбелило отблесками уже по-осеннему холодных лучей край неба, не слишком торопясь подниматься полностью.
Утро выдалось тяжелым: голова трещала, ноги подкашивались, мутило. То и дело мелькающий мимо люд тоже не добавлял настроения: то и дело норовили отдавить ногу, обсчитать с въездной пошлиной, обругать наглым зарвавшимся стариканом.
– Куда?! – в который раз заревел оскорбленным медведем Мартын на всадника, попытавшегося проехать без уплаты налога. – А платить?
– Сколько? – послушно достал кошель всадник.
«Эге, – подумал Мартын, – да ведь с этакого кварта можно и три шкуры содрать. Ну на бутылку – так точно!» Но – увы, коварное похмелье сильно подкосило счетоводные способности и без того не блиставшего математическими талантами Мартына, так что процесс сложения затянулся.
– Ну скоро ты там сообразишь, сколько в казну отдать, а сколько – прикарманить? – вдруг раздался тихий женский голос прямо над ухом. Чисто бы кто рядом стоял…
Мартын затравленно огляделся по сторонам. Никого. Всадник, устало побрякивающий монетами в развязанном кошеле. «Все треклятая жара!» – поморщился Мартын, опять принимаясь за тяжкое дело подсчетов.
– Ну скоро там? – зевнул всадник. – А то надоело уже!
– Сейчас-сейчас, господин! – поклонился Мартын, хмуря напряженно лоб.
– «Сейчас-сейчас, господин»! – язвительно прошипел настырный голосок несколько другой тональности. – Ишь ты, как залебезил! Открывай ворота давай, надоел уже!
Мартын осоловело затряс головой, безуспешно пытаясь вытряхнуть из нее остатки хмеля.
– Чего ты трясешься, как эпилептик? – брезгливо фыркнул кто-то третий в голове. – Хватит человека мучить – пропускай давай!
– Эй, ну долго ты там еще? – недовольно поморщился всадник.
– Н-н-нет, гос-с-сподин, – испуганно залепетал Мартын. – В-в-вы это, езж-ж-жайте так, ага?
– С чего бы это?
– Пр-р-риятное человеку сделать захотелось!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155