Ц Куда бы их пристроить? Это вам, Мария Антоновна.
Она одарила меня странным взглядом и достала из буфета стеклянную вазоч
ку.
Ц Мне так давно не дарили цветов, Ц пробормотала вдова летчика-испытат
еля и двинулась по направлению к кухне. Ц Я воды налью, а вы пока устраива
йтесь.
Да, ради такого взгляда стоит иногда разориться на цветы. Даже на «японск
ие хризантемы».
А где, кстати, сам хулиган Еписеев? Небось, хулиганит? Хорошенькое же будет
дельце, если он обнаружит в собственной квартире собственного же классн
ого руководителя. Представляю его рожу. Надо будет, кстати, поинтересова
ться у Маши, где ее чадо. И выпить с ней на брудершафт Ц хотя бы и облепихи,
Ц а то ни в какие ворота: все «Мария Антоновна» да «Арсений Кириллович».

Я плеснул желтоватой водицы в хрустальные стаканы и потянулся за огурчи
ком.
Ц Сама солила! Ц раздалось над моим плечом.
От неожиданности я отдернул руку.
Ц Да вы кушайте, кушайте, не стесняйтесь, Ц продолжала Мария Антоновна,
Ц у меня тридцать банок насолено…
Хрустнув огурчиком, я поднял стакан с облепихой и предложил:
Ц Мария Антоновна, давайте-ка на «ты».
Ц Ой, Ц смутилась она, Ц да как же я вас называть-то буду?
Ц Очень просто, как все Ц Сеня…
Мы чокнулись, выпили кисловатого напитка, и я во второй раз ощутил прикос
новение ее красных губ. Легкое дуновение на щеке, словно муха пробежала. Я
на мгновение замер, но тут же очнулся и опасливо покосился на неплотно пр
икрытую дверь. А вдруг в прихожей притаился хулиган Еписеев? Самое время
задать тревожащий меня вопрос.
Ц Мария… То есть, тьфу, Маша, а вы… то есть ты, не знаете, где сейчас твой сын
? Я ведь, собственно, его проведать заглянул. Как классный руководитель…

Хозяйка глянула на меня и с размаху шлепнула мне в тарелку горку салата.

Ц Да гуляет… А вы… ты разве к нему пришел? Я думала, ко мне…
Маша понурилась. Она подлила в стаканы облепиховой воды. Мы снова чокнул
ись и молча выпили. После чего я объявил:
Ц К тебе, к тебе! Или ты думаешь, что хулиганы едят конфеты и нюхают цветы?

Ц Ну вот, уже и хулиганы. А сам Володьку на собрании хвалил.
И что теперь делать? Сказать, что я ошибся? Вот из подобных ситуаций и возн
икает вранье, в котором нас так любят обвинять женщины. Впрочем, это будет
вранье во благо. Хорошая она женщина, хоть и насолила тридцать банок огур
цов. Огурчики, однако ж, недурны. Хрустят.
Ц Ты же понимаешь, Ц ухватив еще один огурец, соврал я, Ц что все эти пох
валы несколько преувеличены.
Ц А зачем же ты тогда… Ц начала было мадам Еписеева.
Но я ее перебил:
Ц Из-за тебя. Тебе ведь было приятно?
Мадам Еписеева зарделась, словно лакомилась не облепиховой безделицей,
а по меньшей мере портвейном. И бухнула мне в тарелку новую порцию салата.

Ц Да, Ц она вонзила ложку в салатную пирамиду. Ц Если хочешь знать, я к т
ебе уже давно приглядываюсь…
Ц Это с какой же целью?
Ц Просто так. Может, жалко мне тебя. Какой-то вы, Арсений Кириллович, неухо
женный. Заботливой женской руки не чувствуется…
Вот это новость! Ну да, живу я один. Ну и что с того? Неухоженным меня еще ник
то не называл. Разве что Рыбкин. Кстати, как он там? Даже интересно…
Внезапно дверь распахнулась и на пороге возник взлохмаченный хулиган Е
писеев.
Ц Мать, похавать чего-нибудь есть? Голодный как собака… Ц Тут его глаза
остановились на мне. Владимир тихо присвистнул и подхалимски улыбнулся.
Ц Здравствуйте, Арсений Кириллович.
Я вжался в диван. Разом заалевшая мадам Еписеева начала оправдываться:
Ц Вот, Арсений Кириллович мимо бежал, да и заглянул к нам на минутку. Пров
едать, как ты тут живешь. Посмотреть твою комнату. Хватает ли тебе света в
рабочем углу… А то, может, из-за этого и двойки, Ц добавила Маша виновато.

Ц Колобок, блин, какой-то. Бежал Ц не добежал. Ц Еписеев отодвинулся в к
оридор.
Мне оставалось только встать и осмотреть комнату хулигана. А также измер
ить уровень освещенности в его «рабочем углу».
Дверь с черепом скрипуче открылась. Я наугад шагнул. Под ногой звякнула к
акая-то железяка. Вот ведь вляпался в историю! Владимир протянул руку куд
а-то в зашкафную щель, и «детская» озарилась.
Прямо под моими ногами лежал глушитель от мотоцикла. Чуть поодаль сгруди
лось промасленное тряпье. За ним маячила лежанка с ворохом вечерних туал
етов хулигана Еписеева. Еще дальше размещался стол, заваленный металлол
омом, сквозь который кое-где проглядывали несвежие пятна школьных тетра
дей. И наконец, имелось окно, подоконник которого был заставлен пивными б
утылками.
Я бросил взгляд на стены, задрапированные плакатами. С одного на меня уст
авилась чья-то рожа с высунутым языком. Если бы не язык, рожа была очень по
хожа на мое отражение в зеркале через пять минут после нападения собрать
ев Еписеева в Катькином дворе. Но сейчас я был загримирован Мариниными т
енями.
Ц Может, ему света не хватает? Ц нарушила молчание Маша.
Ц Этого-то как раз хватает, Ц мрачно ответил я.
С кухни донеслось чавканье. Хулиган Елисеев приступил к вечерней трапез
е.
Ц Да ты не бойся, Ц успокоила Маша. Но почему-то шепотом. Ц Сильно он теб
е досаждает? На уроках-то?
Ц Ну что ты, Ц опять соврал я. Ц Не больше, чем все остальные, Ц тут я сов
рал совсем чуть-чуть.
Ц Управы на него нет, Ц грустно заметила она и взмахнула пергидролевым
и волосами. Ц Я уж пробовала… Да что поделаешь, без мужика-то в доме? Разве
что этот, летчик…
Ц Да, Ц согласился я, Ц от летчика проку мало…
В комнату вошел Владимир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109