- Не русский! Нет! Нет! Нет! Не русский наш царь!
Чей-то кашель бесцеремонно нарушает очарование Луши.
- Подслух! Слышишь, дед, подслух! Примолкни!
Но Пётр ничего не замечает. Он весь во власти своих мыслей и должен до конца высказать их. Они бьют ключом, сами собой рвутся наружу, в мир, в сердца всех православных людей, всего человечества.
Одна за другой из тьмы выползают любопытные тени. Андрей встряхивает спутавшимся снопом бороды, отвешивает Охапкину земной поклон.
- Хоть и никоновского я толку, а по правде ежели, всем нутром приемлю глаголы твои пророческие.
Остальные поддерживают Андрея одобрительным кивком.
- Ещё бы не по сердцу вам глаголы сии, - уже спокойно, с обычной своей блаженной улыбкой складывает старик руки крестом на груди. - Там, где про тугу идёт сказ, завсегда раскрывается многоболезное сердце убогого человечишки.
Завязывается беседа, тихая, нерадостная, как ночные шорохи опавшей осенней листвы, и длится до той поры, пока в небе не вспыхивает заря.
Пётр прислушивается, как звенит лес позолоченными монистами влажных ветвей, не спускает глаз с искристой, вытканной тонкими пальцами утра небесной тропинки, крестится широким, благодарным крестом.
- А и робить приходит пора, - неожиданно бросает он крестьянам и первый идёт за межу.
Едва съёмщики сжали хлеб и приготовились убрать его, на жеребей прискакал сам помещик Евстафий Суворов.
Спрыгнув на ходу с коня, он приложил ребро ладони к глазам и внимательно оглядел участок.
- Что за диво? Сдаётся, как был Трифонов одноруким, таким и по сей день ходит, а хлебушек на его жеребу и засеян и сжат. - И гневно повернулся к сопровождавшему его дворецкому: - Что за людишки на моей земле?
Стремясь изобразить на лице возмущённое недоумение, дворецкий вцепился в бороду Андрея.
- Вы что за люди?
Андрей попытался высвободить бороду, но кулак дворецкого сжался ещё сильнее.
- Сняли мы жеребей с твоего благоволения, господарь, - умоляюще протянул руки крестьянин. - В том и твоим подписом роспись закреплена.
- Свои персты к бумаге прикладывал, господарь. Аль позапамятовал? - хором поддержали крестьяне Андрея.
По скуластому лицу стольника разлилась лукавая усмешка.
- Да неужто же так? А не покажете ль подписа? И впрямь, чтой-то запамятовал.
Узнав, что роспись хранится у подьячего, Суворов от души расхохотался.
- В своём ли умишке вы, смерды? Да нешто ворог я себе, что землю свою исконную стану чужим людишкам жаловать? Аль своих работников у меня недостача?
Охапкин не выдержал и шагнул наперёд.
- Земля-то, господарь, опричь того, что ничья, а исконная Божья, ещё и по записям не за тобою укреплена, но за Петрою Трифоновым.
Ни словом не возразив старику, стольник вскочил на коня и помчался к своей усадьбе.
Вскоре по дороге к жеребью потянулись возы. Впереди, под началом дворецкого, скакал отряд вооружённых ловчих Суворова.
Не успели съёмщики сообразить, в чём дело, как их окружили и погнали вон, далеко за пределы стольниковых владений.
В тот же день весь хлеб с жеребья был перевезён на господарский двор.
Когда всё было кончено, стольник вызвал к себе подьячего:
- Роспись!
Подьячий угодливо хихикнул и достал из-за пазухи бумагу.
- Вся тут, благодетель.
Перечитав роспись, помещик изорвал её и бросил в печь.
- Вся тут, и нет её! Да и не было!
- Воистину так! И не было, милостивец!
Уловив взгляд стольника, подьячий немедля опустился на корточки и принялся строчить челобитную воеводе:
«В прошлом, государь, году Силы Фёдорова сына Пушкина, деревни Чекановки, крестьяне Андрей Овцын с товарищи в моей половине, на моей земле насильно пашню пахали и рожь и яровой хлеб ныне сеяли, и сено косили; а цена, государь, той моей земле за десятину и сенным моим покосам по Уложению. Великий государь, прошу вашего царского величества, да повелит ваше державство, вели, государь, по тех вышеписанных крестьян послать солдат и тех крестьян взять и привесть в город в приказную избу, и в том вышеписанном насильнем завладеньи допросить».
Съёмщики сидели в избе Андрея Овцына, точно приговорённые к смерти. Они отлично знали, что выхода из создавшегося положения нет, что их не только вконец разорили, но что впереди их ждёт неминуемый правёж. Об этом сообщил им подьячий, когда возил в город челобитную.
- Ужо заспокоит вас господарь. Забьёт батогами, выправляя аренду. Особливо же тебя, Андрейко.
Овцын понуро выслушал весть и махнул рукой.
- А будь что будет.
И всё же, несмотря на то, что исход тяжбы был предрешён, Андрей продолжал ещё на что-то надеяться, вожделенно ждал часа, когда погонят его к воеводе.
- Не может того быть, - теребил он отчаянно свою бороду, - чтобы не внял воевода правому делу и перекинулся на руку неправдотворствующему господарю!
Его, однако, никто не слушал, не верил пустым словам. Да и сам Овцын в глубине души сознавал всю нелепость своих надежд.
В закуте, на охапке соломы, лежали Даша и Луша. У ног их сидел, размеренно покачиваясь из стороны в сторону, Охапкин.
- …И тем же овии, - шамкал он языком Писания, - отец Игнатий со ученики в Палестровском монастыре всю неделю оную без пиши и без сна пребываху, а последние два дни ни хлеба, ни воды вкушающе, пребыша без сна, кающиеся истым покаянием, готовящиеся на смерть вси единодушно…
Лицо старика выражало такое умиление, как будто рассказывал он не о страшном обряде «огненного крещения», но о самых лучших минутах человеческой жизни.
Даша закрыла глаза и всхлипывающе дышала в пригоршню. Луша лежала, не шевелясь, точно мёртвая, и горящим взглядом неотрывно глядела в тихо мерцающие глаза старика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297