- А ежели мы с тобой, князь, обманем царя?
- Обманем? - нахмурился Борис Алексеевич. - Царя обманем?
- А ложь во спасенье - не ложь! - убеждённо взглянул боярин на образ. - Разбудим царя, устрашим: стрельцы-де идут. Пущай к Троице убежит. Сим делом великий сполох поднимется… А потешные ещё более возгорятся, прознав, что царь от смерти укрылся.
Предложение боярина вернуло князю надежду Не раздумывая, он ворвался в опочивальню Петра.
- Государь!
Пётр продрал глаза и зло уставился на Голицына.
- Давно ли надумал царей будить по ночам, рыло козлиное!
- Стрельцы, государь! Идут толпой на тебя!
Петра точно какая-то сила сорвала с кровати. Он, как был в одном бельё, выколотил головою оконце и прыгнул на двор. Борис Алексеевич выскочил за ним.
- Поспешай, государь, покель не исполнилось время. Скачи на коне в Троицкий монастырь!
Гонимый ужасом, царь ворвался на конюшню и на неосёдланном аргамаке умчался в лес.
Был шестой час утра, когда вратарь Троицкой лавры увидел, как недалеко, на дороге, на полном ходу пал взмыленный конь, придавив собой полуголого великана.
Вратарь поднял тревогу. В то же мгновенье из келий высыпали на улицу встревоженные монахи.
Аргамак был мёртв. Под ним, дико вращая глазами, корчился в судорогах какой-то юноша. Изо рта его била пена.
- Боже мой! - всплеснул руками один из монахов. - Да то ж государь!
В келье, ещё весь под властью пережитого, Пётр повалился в ноги игумену.
- Защити! - ловил он руку настоятеля, чтобы поцеловать её, и обливался слезами. - Христа для, не дай помереть от стрелецкой секиры!
Жалкий в своём унижении, едва живой от страха, царь стукнулся об пол лбом.
- Помилуй, государь мой! - засуетился игумен. - Тебе ли передо мною искать? Не я ли холоп твой?
Но Пётр ничего не слышал. Его бил жестокий припадок.
К вечеру в лавру прибыли некоторые царедворцы Петра.
- Мужайся, мой царь! - обнадёживающе улыбнулся государю Борис Алексеевич. - Ибо исполнился час расплаты с ворогами твоими!
Узнав о бегстве царя, Софья не на шутку перетрусила. Даже Шакловитый почувствовал, себя обескураженным.
- Вольно ж ему, взбесясь, бегать! - плевался он, немилосердно теребя кадык.
Но в голосе его не было уже прежней уверенности, и в наглых глазах сквозили тени трусливой пришибленности.
Глава 47
«Я И ВЫ. И НИКТО ОПРИЧЬ!»
Как один, поднялись солдаты Преображенского и Семёновского полков на выручку «бомбардира Петра Алексеева».
- Вместе росли, вместе и помирать будем с ним, - дали они обетование Наталье Кирилловне.
Потешные не походили ни на стрельцов, ни на рейтаров, ни на обыкновенных чёрных людишек. Если бы спросить их, какое место занимают они среди подданных государей, чьими кручинами кручинятся и чьими радуются радостями, они не сумели бы ответить. Давно отбившись от народа, из которого вышли, они не связались ничем общим с другими русскими войсками и не пристали к господарям.
Лагерная жизнь, походы приучили потешных к строгому выполнению военного долга, к беспрекословному подчинению каждому слову царя. Опричь царя и своих офицеров они не признавали никого, да ни один из начальных людей многочисленных московских приказов никогда и не помыслил бы показать свою силу над «Преображенскими конюхами». Потешные были на отлёте, в стороне от приказных начальников. Это-то и полюбилось новым полкам, создавало в собственных глазах призрак вольности, неподчиненности общим для всех законам.
А будущее…
Сам Пётр, подбиваемый Борисом Алексеевичем, не раз сулил им такие богатые милости, что кружилась голова от одних только чаяний.
- Я буду единым хозяином русской земли, вы же во всём государстве станете выполнять мою волю. Я и вы. И никто опричь меня и вас!
Пётр и сам понемногу начинал верить в свои слова. Подсказ Голицына пал на добрую почву. «Я и вы» переходило в символ веры, в смысл жизни царя.
Солдаты не сомневались в искренности посулов государя. Вся жизнь его проходила перед их глазами. Они лучше всех знали, что некуда ему уйти от них. Бояре лживы, тянутся на сторону того, кто сильнее, а стрельцы - те лишь ведают, что мутить и торг торговать. «Не то воины, не то мятежники, не то купчины, - презрительно отзывались потешные о стрелецких полках. - То им полюбятся Милославские, то раскольникам поклонятся, то чёрных людишек примолвляют, словно бы братьев. - И гордо сверкали глазами: - То ли дело - мы! Самому государю - и сыны и братья!»
- Мы и он! Он и мы! - три эти слова вытеснили из груди всё остальное в день побега царя.
Потешные поняли, что исполнилось время, когда они могут стать тем тяжким сапогом Петровым, который придавит всю «Русию», от первых вельмож до последнего гулящего человечишки.
И никого не будет над ними, опричь царя.
- Мы и он! Он и мы!
Ещё не успел пройти по Москве слух об исчезновении государя, как капрал Преображенского полка Лука Хабаров принялся тайно перевозить в Троицкий монастырь пушки, мортиры и порох. Утром же следующего дня в поход к Сергиеву выступили почти все семёновцы и преображенцы.
Стрельцы не тронули их, не рискнули на открытый бой.
В Кремле среди вельмож началось заметное шатание. То, что стрельцы струсили, безропотно пропустили потешных, крайне обеспокоило Софью и ближних. Не по нутру пришлось это и некоторым стрелецким начальникам.
Первым пошёл на попятную преданнейший сторонник Милославских - полковник Цыклер.
- Конец! - объявил он доверенным стрельцам. - Слыхивал я, что и сам патриарх поднимается на защиту меньшого царя. А иноземцы-офицеры, того и гляди, противу нас выступят.
Полковник убедил Софью снарядить в лавру для переговоров послов.
Царевна, и сама об этом подумывавшая, тотчас же отправила к Троице Цыклера с полусотней стрельцов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297