ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
дождаться боя и уничтожить «прешбурхцев».
Царь с огромным удовлетворением наблюдал, как лютеют противные армии. Чувствовалось, что затевается не потешный поход, но доподлинная война, по которой можно будет судить, в какой мере к русским людям привилось военное обучение по иноземному образцу.
Накануне боя Пётр пригласил к своему столу патриарха, Ромодановского, Бутурлина, Стрешнева, Троекурова, Шереметева и Гордона.
Едва генерал Гордон вошёл в трапезную, патриарх встал.
- Либо я, либо немец! - напрямик отрубил он. - С басурманом же, да ещё в государевых покоях, негоже мне быть, патриарху всея Руси.
Шотландец поклонился царю и тотчас же покинул усадьбу.
Обед прошёл в напряжённом молчанье. Царь почти не прикасался к еде и не выпил ни единой капли вина. Ближние внимательно следили за каждым его движеньем, с минуты на минуту ждали грозы. Только Наталья Кирилловна и патриарх держались победителями и не скрывали своего торжества.
После трапезы Пётр, ни с кем не простившись, ушёл в Немецкую слободу.
- Гневаешься? - ласково поглядел он на Гордона.
Генерал приложился к царёвой руке.
- Зольдат, умей держаль гнеф на свой cap, - плохой зольдат, нет зольдат!
Лефорт был нездоров и не мог идти в дом, где гулял Пётр. Лёжа на низеньком диванчике, от нечего делать он рассеянно вырывал волос за волосом из головы стоявшего на коленях паренька - нового шута.
Паренёк терпеливо переносил боль и не только не сопротивлялся, но так подрагивал всем телом и с таким жаром прижимался щекою к груди швейцарца, как будто испытывал величайшее наслаждение.
- Гуляйт суврен, - печально вздохнул вдруг Франц Яковлевич. - Без мой ушастий гуляйт.
Поднявшись с коленей, паренёк сел на диван, подложил под себя босые ноги, прикрыл их концом недлинной шёлковой рубахи и истомно закатил зеленоватые, чуть подведённые глаза.
Но Лефорт и не взглянул на него.
Прохладная рука нежно погладила бок Франца Яковлевича.
Швейцарец сердито встряхнулся:
- Отстан! Надоедаль меня! Прош!
Но у Лефорта было доброе сердце Едва заметив слёзы на глазах паренька, он обнял его и поцеловал в затылок. Далеко с улицы доносился невнятный гул.
- Суврен! - догадался швейцарец. - К меня! - И неожиданно вскочил с дивана, позабыв о недомогании. - Кнабе сейшас ми будет для суврен потех доставляй.
Он обнял паренька и с увлечением о чём-то заговорил. Окружённый хмельной толпой иноземцев, государь подошёл к усадьбе Лефорта.
Щвейцарец вышел за ворота встретить царя.
- Мой суврен, - собрал он накрашенные губы, - как тяжель для меня, что суврен в слёбоде, а я здоровье плёхой.
Из-за спины Франца Яковлевича высунулось густо набелённое лицо.
Пётр вгляделся.
- А девка ничего, - облизнулся он - Откель добыл?
- Из Франс, - тоненько пропищала незнакомка, надвигая на подведённые брови шёлковый платочек, и, сделав реверанс, стала перед царём.
Государю понравилась стройная и гибкая иноземка. Он взял её одной рукой за подбородок, другой нежно провёл по голове.
- А, ей-Богу, ничего. Жалко только, что по - нашенски не разумеет. Верно, что ли? Аль болтаешь по - нашенски?
Девушка что-то промычала и заигрывающе улыбнулась, обнажив два ряда ровных, часто посаженных хищных зубов.
- А звать тебя как, иноземочка?
- А звать Лексашкою Меншиковым, - вдруг густо бухнула «францужанка» на отменнейшем русском языке.
Лефорт расхохотался.
- Хотя болит я, а суврену даль весели шютка! Пиес! - И порывистым движеньем сорвал платье с ряженого.
Парень под общий хохот упал в ноги царю.
- Помилуй, не взыщи!
- Ишь, вьётся. Угорь угрём! - бросил царь. - И впрямь не отличить от девки.
Он поднял парня.
- Ладно уж. За умельство комедь играть милую тебя на сей раз. Только, чур, чару тройного боярского враз осуши.
- А мы и две одюжим, - хвастнул Алексашка и одним духом осушил поднесённый ему Лефортом кубок.
Царь был окончательно покорён.
- Ты где обрёл чудо сие? - чуть повернул он голову в сторону Лефорта.
- Челядь его нашель, мой суврен. Ночь залез моя дфор, хотель воровайт Я его биль, а он такой смешной делаль лисо, я хохоталь… И оставляй его для тебья, суврен, штобы и ты хохотай.
- Жалую тебя денщиком своим, - неожиданно шлёпнул Пётр Меншикова по животу. - Только, чур, чтоб потешал меня без передыху!
В доме у Лефорта Меншиков ни на шаг не отходил от государя, прислуживал ему, льстиво заглядывал в глаза и под конец, снова обрядившись в женское платье, так сплясал французский танец, что Пётр трижды расцеловал его.
Утро застало перепившихся людей спящими на столах, на лавках, где и как попало.
В хозяйской опочивальне, рядом с Алексашкой, храпел на всю усадьбу царь.
Петру надоели военные потехи. Он жаждал настоящих боёв, с кровопролитием, ранеными и убитыми, как на доподлинной брани.
«Будет кровь, упокойники будут, в те поры только впрямь увижу, сильны ли по-настоящему полки мои».
И «прешбурхская» потеха обратилась в кровавую бойню.
Назойливо и безумолчно трещали барабаны. Стройными рядами проходили перед государем солдаты Фридриха. Сам король прешбурхский стоял на высоком помосте, окружённый свитой, и величественно глядел в небо, не отвечая на приветствия потешных.
В Прешбурхе, построенном на Яузском островке, было тихо, как в подземельях острога. «Генералиссимус» Бутурлин, отдав последние распоряжения, отправился на одну из башен перекусить и выпить перед боем.
Едва окончился смотр, Пётр вскочил на коня и помчался к Яузе. Заревели трубы, и воздух взбаламутился многократным «ура».
Чёткий и уверенный шаг потешных заставил прешбурхцев насторожиться.
- Идут! - вскочил Бутурлин и изо всех сил ударил о пол недопитым кубком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297
Царь с огромным удовлетворением наблюдал, как лютеют противные армии. Чувствовалось, что затевается не потешный поход, но доподлинная война, по которой можно будет судить, в какой мере к русским людям привилось военное обучение по иноземному образцу.
Накануне боя Пётр пригласил к своему столу патриарха, Ромодановского, Бутурлина, Стрешнева, Троекурова, Шереметева и Гордона.
Едва генерал Гордон вошёл в трапезную, патриарх встал.
- Либо я, либо немец! - напрямик отрубил он. - С басурманом же, да ещё в государевых покоях, негоже мне быть, патриарху всея Руси.
Шотландец поклонился царю и тотчас же покинул усадьбу.
Обед прошёл в напряжённом молчанье. Царь почти не прикасался к еде и не выпил ни единой капли вина. Ближние внимательно следили за каждым его движеньем, с минуты на минуту ждали грозы. Только Наталья Кирилловна и патриарх держались победителями и не скрывали своего торжества.
После трапезы Пётр, ни с кем не простившись, ушёл в Немецкую слободу.
- Гневаешься? - ласково поглядел он на Гордона.
Генерал приложился к царёвой руке.
- Зольдат, умей держаль гнеф на свой cap, - плохой зольдат, нет зольдат!
Лефорт был нездоров и не мог идти в дом, где гулял Пётр. Лёжа на низеньком диванчике, от нечего делать он рассеянно вырывал волос за волосом из головы стоявшего на коленях паренька - нового шута.
Паренёк терпеливо переносил боль и не только не сопротивлялся, но так подрагивал всем телом и с таким жаром прижимался щекою к груди швейцарца, как будто испытывал величайшее наслаждение.
- Гуляйт суврен, - печально вздохнул вдруг Франц Яковлевич. - Без мой ушастий гуляйт.
Поднявшись с коленей, паренёк сел на диван, подложил под себя босые ноги, прикрыл их концом недлинной шёлковой рубахи и истомно закатил зеленоватые, чуть подведённые глаза.
Но Лефорт и не взглянул на него.
Прохладная рука нежно погладила бок Франца Яковлевича.
Швейцарец сердито встряхнулся:
- Отстан! Надоедаль меня! Прош!
Но у Лефорта было доброе сердце Едва заметив слёзы на глазах паренька, он обнял его и поцеловал в затылок. Далеко с улицы доносился невнятный гул.
- Суврен! - догадался швейцарец. - К меня! - И неожиданно вскочил с дивана, позабыв о недомогании. - Кнабе сейшас ми будет для суврен потех доставляй.
Он обнял паренька и с увлечением о чём-то заговорил. Окружённый хмельной толпой иноземцев, государь подошёл к усадьбе Лефорта.
Щвейцарец вышел за ворота встретить царя.
- Мой суврен, - собрал он накрашенные губы, - как тяжель для меня, что суврен в слёбоде, а я здоровье плёхой.
Из-за спины Франца Яковлевича высунулось густо набелённое лицо.
Пётр вгляделся.
- А девка ничего, - облизнулся он - Откель добыл?
- Из Франс, - тоненько пропищала незнакомка, надвигая на подведённые брови шёлковый платочек, и, сделав реверанс, стала перед царём.
Государю понравилась стройная и гибкая иноземка. Он взял её одной рукой за подбородок, другой нежно провёл по голове.
- А, ей-Богу, ничего. Жалко только, что по - нашенски не разумеет. Верно, что ли? Аль болтаешь по - нашенски?
Девушка что-то промычала и заигрывающе улыбнулась, обнажив два ряда ровных, часто посаженных хищных зубов.
- А звать тебя как, иноземочка?
- А звать Лексашкою Меншиковым, - вдруг густо бухнула «францужанка» на отменнейшем русском языке.
Лефорт расхохотался.
- Хотя болит я, а суврену даль весели шютка! Пиес! - И порывистым движеньем сорвал платье с ряженого.
Парень под общий хохот упал в ноги царю.
- Помилуй, не взыщи!
- Ишь, вьётся. Угорь угрём! - бросил царь. - И впрямь не отличить от девки.
Он поднял парня.
- Ладно уж. За умельство комедь играть милую тебя на сей раз. Только, чур, чару тройного боярского враз осуши.
- А мы и две одюжим, - хвастнул Алексашка и одним духом осушил поднесённый ему Лефортом кубок.
Царь был окончательно покорён.
- Ты где обрёл чудо сие? - чуть повернул он голову в сторону Лефорта.
- Челядь его нашель, мой суврен. Ночь залез моя дфор, хотель воровайт Я его биль, а он такой смешной делаль лисо, я хохоталь… И оставляй его для тебья, суврен, штобы и ты хохотай.
- Жалую тебя денщиком своим, - неожиданно шлёпнул Пётр Меншикова по животу. - Только, чур, чтоб потешал меня без передыху!
В доме у Лефорта Меншиков ни на шаг не отходил от государя, прислуживал ему, льстиво заглядывал в глаза и под конец, снова обрядившись в женское платье, так сплясал французский танец, что Пётр трижды расцеловал его.
Утро застало перепившихся людей спящими на столах, на лавках, где и как попало.
В хозяйской опочивальне, рядом с Алексашкой, храпел на всю усадьбу царь.
Петру надоели военные потехи. Он жаждал настоящих боёв, с кровопролитием, ранеными и убитыми, как на доподлинной брани.
«Будет кровь, упокойники будут, в те поры только впрямь увижу, сильны ли по-настоящему полки мои».
И «прешбурхская» потеха обратилась в кровавую бойню.
Назойливо и безумолчно трещали барабаны. Стройными рядами проходили перед государем солдаты Фридриха. Сам король прешбурхский стоял на высоком помосте, окружённый свитой, и величественно глядел в небо, не отвечая на приветствия потешных.
В Прешбурхе, построенном на Яузском островке, было тихо, как в подземельях острога. «Генералиссимус» Бутурлин, отдав последние распоряжения, отправился на одну из башен перекусить и выпить перед боем.
Едва окончился смотр, Пётр вскочил на коня и помчался к Яузе. Заревели трубы, и воздух взбаламутился многократным «ура».
Чёткий и уверенный шаг потешных заставил прешбурхцев насторожиться.
- Идут! - вскочил Бутурлин и изо всех сил ударил о пол недопитым кубком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297