они слишком узко воспринимают окружающую среду. Щука помнила
только болевое ощущение и вела себя соответственно, не понимая, что экран
давно снят. Койот не сумел отличить ружья от фотоаппарата в руках
человека.
- Сходство обстановки говорило им о том, что изменений не произошло.
История темных веков развития человеческого разума, уже понимавшего, что
он стоит выше всех на эволюционной ступеньке развития - это история грубой
реакции масс, основанной на том самом узком восприятии окружающей среды,
которую мы наблюдаем у животных. С другой стороны, нуль-А путь развития
заключается в стремлении человека овладеть своим разумом и научиться
различать одинаковые и тем не менее отличающиеся предметы или события в
пространстве-времени. Любопытно, что все научные эксперименты нашего
просветительного периода ставят перед собой задачу добиться как можно
большего сходства и точности в методах, времени, даже структуре
материалов. Можно даже сказать, что ученые стремятся к...
Госсейн слушал нетерпеливо, ожидая когда наконец диктор перейдет к
самому главному. Внезапно он вздрогнул. "Что такое? ЧТО ОН СКАЗАЛ?"
Он заставил себя поглубже усесться в кресле, расслабиться, тщательно
обдумать услышанное. И, не выдержав, возбужденно вскочил на ноги и начал
мерить комнату шагами, пораженный сделанным открытием. "Наука ставит перец
собой задачу добиться как можно большего сходства..." Вот оно. Самый
простой способ научиться контролировать свой мозг.
Грубо говоря, идеальная память представляла собой запись на
магнитофонной пленке, которую всегда можно перемотать и прослушать заново.
Но воспоминания человека, естественно, основывались лишь на его
собственном восприятии окружающей среды. Если он не понимал какого-то
закона природы, то не мог и отождествлять его. Значит, следовало
абстрагироваться от своего восприятия и, согласно доктринам семантики,
посмотреть на себя со стороны, как экспериментатор на щуку.
...Существует ли другое решение? Нет, он пришел к единственному
правильному логическому выводу. Что-то будет дальше?
Как сквозь туман, он услышал далекий бой часов и радостно тряхнул
головой. Пришла пора действовать.
Полночь.

25
Великое множество приткнувшихся к обочине автомобилей, двигающиеся
фигуры людей, тусклый свет фонарей, неразбериха. Госсейн и Литтл вышли из
машины примерно в миле от центрального прожектора и вместе с опоздавшими
пошли вперед. Теперь начиналось самое сложное. Им предстояло протолкаться
сквозь огромную массу людей, которые стояли, наблюдая за происходящим.
Даже человеку, овладевшему началами нуль-А логики, трудно было представить
себе этот огромный человеческий барьер в виде отдельных личностей, каждая
из которых обладала индивидуальностью.
Толпа колебалась волнами. Изредка кто-то вскрикивал, не выдерживая
давки. Толпа напоминала снежный ком, который покатился с горы и вызвал
обвал. Многие падали на землю, не сумев удержаться на ногах. Толпа, как
бездушная женщина поднималась на носки, чтобы получше разглядеть тех, кто
пировал на развалинах здравого смысла человечества.
Десятки робопланов, груженных добычей, неслись по небу. По дороге,
включив дальний свет фар, с бешеной скоростью мчались грузовики, чиркая по
краю толпы, которая испуганно подбирала юбку и отодвигалась в сторону.
Госсейн и Литтл медленно продвигались вперед. Им приходилось
напрягать все силы, чтобы вовремя увернуться от грузовика или занять
освободившееся пространство. Госсейн не удивлялся, что они пробираются все
дальше и дальше. По какому-то необъяснимому закону психологии человек,
поставивший перед собой цель, подвергался куда меньшей опасности, чем тот,
кто не мог найти себе дело. Трус умирает много раз. Однажды им долго
пришлось топтаться на месте, пропуская бесконечную вереницу ревущих
грузовиков.
- Мы на окраине города! - прокричал Госсейн. - С другой стороны горы,
наверное, никого нет. Возвращаться будем в обход.
Они подошли вплотную к стальному ограждению, сдерживающему натиск
толпы. Неподалеку патрулировали охранники, размахивая оружием и пресекая
все попытки перепрыгнуть через барьер.
Приходилось рисковать.
- Держитесь ближе к дороге! - крикнул Госсейн. - Они не посмеют
стрелять в грузовики!
Как только они выбежали на открытое место, к ним сразу же кинулось
двое солдат. Пистолеты угрожающе сверкнули отраженным светом. Не
колеблясь, Госсейн несколько раз нажал на курок, и оба охранника
свалились, как мишени на стрельбище. Он бежал вслед за Литтлом, сам не
понимая, что произошло. Никогда в жизни он не мог допустить и мысли об
убийстве человеческого существа, хотя в прошлом ему представлялась такая
возможность. "Эти люди не более чем символы, - холодно подумал он. -
Символы разрушения. В них нет ничего человеческого, они варвары,
уничтожающие беззащитных и обездоленных. О них надо забыть". Он
остановился. Перед ним возвышалась Машина.
Много часов подряд Госсейн пытался убедить себя, что годы упорного
труда невозможно уничтожить за одни сутки. В какой-то степени его надежды
оправдались. Но здание оказалось не таким большим, как он ожидал. Основное
разрушение произвели атомные торпеды. Наружные ярусы комнат прекратили
свое существование. В покореженных стенах зияли чудовищные отверстия в
тридцать, пятьдесят и девяносто футов диаметром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64