Правда, скейтборд мы тогда уже продали.
– Помните кому?
– Да, нашему соседу. Мистеру Тренту.
– Когда это было?
– Летом девяносто второго. Сразу после того, как мы продали дом. Помню, денег за него мы еще не получили.
– Вы уверены, что продали скейтборд мистеру Тренту? С тех пор прошло много времени.
– Да, он купил половину того, что мы продавали. Самую никчемную. Он собрал эти вещи и предложил цену за все. Они требовались ему для работы. Он был декоратором.
– Оформителем декораций, – поправил ее муж. – Это не одно и то же.
– В общем, он использовал все купленное у нас для кинодекораций. Я постоянно надеялась увидеть в кино что-либо из бывших наших вещей. Но так и не увидела.
Босх записал кое-что в блокноте. Он узнал от Блейлоков почти все, что ему нужно. Пришло время ехать в Лос-Анджелес и ставить точку в деле.
– А как скейтборд попал к вам? – поинтересовалась Одри.
– Он лежал у мистера Трента.
– Он все еще живет там? – воскликнул Дон Блейлок. – Замечательный был сосед. Никаких проблем с ним не возникало.
– Жил до последнего времени, – уточнил Босх. – Он недавно умер.
– О Господи, – вздохнула Одри. – Какая жалость. А он был не таким уж старым.
– У меня еще пара вопросов, – произнес Босх. – Говорил вам когда-нибудь Джон Стокс, откуда у него этот скейтборд?
– Он сказал мне, что выиграл его на школьных соревнованиях, – ответила Одри.
– В школе «Братья»?
– Да. Джонни учился в ней, когда попал к нам, и мы не стали переводить его оттуда.
Босх посмотрел в свои записи. Он выяснил все. Закрыл блокнот, положил его в карман куртки и встал, собираясь уходить.

51

Босх поставил машину на стоянке перед закусочной. Кабинки у всех окон были заполнены, и посетители с любопытством смотрели на лос-анджелесскую полицейскую машину, прибывшую издалека.
Босх очень хотел есть, но первым делом требовалось позвонить Эдгару. Он вынул сотовый телефон и набрал номер. Эдгар ответил сразу же.
– Это я. Объявил Стокса в розыск?
– Да, объявил. Только это трудновато делать, когда не знаешь, что, черт возьми, происходит, напарник.
Последнее слово прозвучало как «скотина». Это их последнее совместное дело, и Босху было неприятно, что они расстаются таким образом. Он понимал, что вина лежит на нем. Он оставил Эдгара в стороне от участия в расследовании по причинам, непонятным даже ему самому.
– Джерри, ты прав, – согласился Босх. – Я не должен был так поступать. Просто мне хотелось действовать, а для этого нужно было ехать всю ночь.
– Я бы поехал с тобой.
– Знаю, – солгал Босх. – Я как-то не подумал. Взял и сорвался с места. Сейчас возвращаюсь.
– Ну ладно, начни сначала, мне надо знать, что происходит в нашем деле. Я чувствовал себя идиотом, объявляя розыск.
– Я сказал тебе, Артура убил Стокс.
– Да, только это, и ничего больше.
Босх десять минут рассказывал Эдгару о своих действиях, глядя на то, как едят люди в кабинках.
– Черт возьми, а ведь он был у нас в руках, – усмехнулся Эдгар, когда Босх закончил.
– Поздно об этом думать. Теперь нужно ловить его снова.
– Значит, получается, что, удрав из дому, Артур поехал к Стоксу. Приятель ведет его на холм, в лес, и там убивает.
– Примерно так.
– Почему?
– Об этом нужно будет спросить у него. Правда, у меня есть версия.
– Неужели скейтборд?
– Да, он хотел заполучить этот скейтборд.
– И убил друга ради какого-то скейтборда?
– Мы оба знаем об убийствах по более пустяковым причинам, и нам неизвестно, собирался он убить или нет. Могила неглубокая, вырыта руками. Никаких следов заранее обдуманного намерения. Может быть, Стокс просто толкнул мальчика, и тот упал. Или ударил камнем. Очевидно, между ними что-то произошло, о чем мы понятия не имеем.
Эдгар несколько секунд молчал, и Босх подумал, что, видимо, разговор окончен и наконец-то он пойдет есть.
– А что думают приемные родители о твоей версии?
Босх вздохнул:
– Эту версию я им не излагал. Но они не особенно удивились, когда я начал расспрашивать их о Стоксе.
– Знаешь, Гарри, мы с тобой проделали мартышкин труд.
– Ты о чем?
– Обо всем деле. Что получается? Тринадцатилетний убил двенадцатилетнего из-за какой-то паршивой игрушки. Стокс тогда был несовершеннолетним. И сейчас никто не станет выдвигать обвинение против него.
Босх ненадолго задумался.
– Могут выдвинуть. В зависимости от того, что мы выясним, когда возьмем Стокса.
– Ты же сам только что заявил – никаких следов заранее обдуманного намерения. Это дело не примут к разбирательству, напарник. Поверь мне. Мы ловили собственный хвост. Дело мы закроем, но никто не понесет наказания.
Босх понял, что Эдгар прав. По закону взрослых редко привлекают к ответственности за преступления, совершенные в юном возрасте. Даже если они добьются от Стокса полного признания, он скорее всего останется на свободе.
– Жаль, я помешал ей застрелить его, – прошептал он.
– Что, Гарри?
– Ничего. Я сейчас перекушу и поеду. Ты будешь там?
– Да, я здесь. Сообщу тебе, если что случится.
– Ладно.
Босх закрыл телефон и вышел из машины, размышляя о вероятности того, что Стоксу это убийство сойдет с рук. Открыл дверь теплой закусочной, ощутил запахи съестного и внезапно понял, что потерял аппетит.

52

Когда Босх заканчивал спуск с петляющего, ненадежного шоссе, именуемого «Лоза», защебетал телефон. Звонил Эдгар.
– Гарри, никак не мог связаться с тобой. Ты где?
– Я был в горах. Осталось меньше часа пути. Что происходит?
– Стокса засекли. Он прячется в «Ашере».
Босх задумался. «Ашер», построенный в тридцатых годах неподалеку от Голливудского бульвара отель, в течение многих лет представлял собой ночлежку и центр проституции, пока реконструкция бульвара не придвинулась вплотную к нему и внезапно снова превратила его в ценное достояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93