Зазвонил городской телефон, и Босх ответил, полагая, что звонят Эдгар или лейтенант Биллетс. Но то оказался Джош Мейер, репортер из «Лос-Анджелес таймс». Босх был едва знаком с ним и не давал ему свой телефонный номер, но не стал выказывать недовольства. И хотя его подмывало сообщить репортеру, что полиция проверяет сведения, полученные из Топеки и Провиденса, он сказал лишь, что после брифинга пресс-службы в пятницу новых результатов в расследовании не появилось.
Положив трубку, Босх допил первую чашку кофе и принялся за работу. В ходе расследования он меньше всего любил сидение за компьютером и при всякой возможности оставлял это занятие напарникам. Поэтому решил перенести компьютерные проверки в конец перечня и начать с просмотра накопившихся сведений, полученных по телефону в дежурной части.
К стопке листов, которые Босх просматривал в пятницу, прибавилось около трех дюжин. Ни в одном не содержалось полезных или заслуживающих внимания данных. Все сведения исходили от родителей, братьев, сестер или друзей кого-то пропавшего без вести, отчаявшихся и пытавшихся найти разгадку самой мучительной тайны в своей жизни.
Босху пришла удачная мысль, он повернулся вместе со стулом к одной из старых электрических пишущих машинок. Вставил в нее лист бумаги и отпечатал четыре вопроса:
Подвергался ли ваш пропавший родственник какой-либо хирургической операции в последний месяц перед исчезновением?
Если да, то в каком медицинском учреждении?
Какой был характер травм?
Имя доктора, проводившего операцию?
Вынув лист, Босх отнес его в дежурную часть и отдал Манкевичу, чтобы эти вопросы задавали всем звонящим по поводу обнаружения костей.
– Достаточно хитро, правда? – спросил он.
– Не очень, но для начала сойдет.
Босх взял пластиковую чашку, налил в нее кофе и, вернувшись в отдел, перелил его в свою. Сделал памятку попросить в понедельник лейтенанта Биллетс оказать содействие в связи со всеми звонившими в течение последних нескольких дней, чтобы задать им эти же медицинские вопросы. Затем подумал о Джулии Брейшер. В понедельник у нее выходной, но она обязательно поможет. Но Босх сразу отбросил эту мысль, понимая, что к понедельнику о них будет знать весь участок, и привлечение Джулии к работе лишь ухудшит положение дел.
Он принялся выписывать ордера на поиски. В расследовании убийств нужда в медицинских документах – дело обычное. Чаще всего от дантистов и врачей общей практики. Но приходилось обращаться и в больницы. У Босха была папка с образцами ордеров для них, перечень всех двадцати девяти больниц в границах Лос-Анджелеса и юристов, ведавших там регистрацией и хранением документов. Имея все это под рукой, он выписал двадцать девять ордеров чуть больше, чем за час. В них запрашивались сведения обо всех пациентах мужского пола младше шестнадцати лет, подвергавшихся трепанации черепа в период между 1975 и 1985 годами.
Отпечатав запросы, Босх сложил их в портфель. Отправлять факсом по выходным дням ордера судье на одобрение и подпись было обычным делом, но когда их двадцать девять… К тому же связаться в воскресенье с больничными юристами было все равно невозможно. Он решил в понедельник первым делом отвезти ордера судье, потом поделить их с Эдгаром, самим развезти по больницам и объяснить юристам всю срочность дела. Если даже все пойдет по плану, Босх рассчитывал получить документы не раньше среды, а то и позже.
Затем он отпечатал ежедневный краткий отчет по делу и резюме всех антропологических сведений, полученных от Голлиера. Вложил их в синюю папку и отпечатал список улик, указав предварительные данные, полученные в научно-исследовательском отделе по содержимому рюкзака.
Покончив с этим, Босх откинулся на спинку стула и задумался о найденном там испорченном письме. Он не надеялся, что отдел исследования документов добьется каких-либо успехов. Оно будет вечной тайной в деле. Допил вторую чашку кофе и раскрыл папку на странице с зарисовкой и схемой места преступления. Стал разглядывать ее и обратил внимание, что рюкзак был обнаружен рядом с местом, которое Кол пометила как предположительно изначальное местонахождение тела.
Босх не знал, к чему это приведет, но догадывался, что эти вопросы следует держать на первом плане по мере обнаружения новых улик и подробностей. Они будут ситом, через которое все станет просеиваться.
Он вложил схему в папку и завершил работу, составив почасовую хронокарту с маленькими вступительными записями по настоящее время.
Взяв кофейную чашку, Босх вымыл ее в туалете над раковиной, поставил в шкаф, взял портфель и направился через заднюю дверь к своей машине.

13

Цокольный этаж Паркер-центра, лос-анджелесского управления полиции, служит архивом, где собраны все дела. До середины девяностых годов документы лежали в оригинале восемь лет, а затем переносились на микрофиши для вечного хранения. Для этой цели управление теперь пользуется компьютерами и, кроме того, переносит старые дела в цифровой банк данных. Но процесс это длительный и дошел только до конца восьмидесятых годов.
Босх прибыл в архив в час дня. У него были два контейнера кофе и бумажный пакет, где лежали два бутерброда с ростбифом из кафе Филиппе. Он взглянул на служащего и улыбнулся:
– Мне нужно просмотреть микрофиши сообщений о пропавших без вести с семьдесят пятого по восемьдесят пятый год.
Служащий, пожилой человек, бледный от работы в цокольном этаже, присвистнул и произнес:
– Смотри, Кристин, они явились.
Босх кивнул, хотя не понял, к чему это сказано.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93