Или, может, ван хельсинги с распятиями и колами?
- Он мне говорил, что на него это уже не действует.
- Может быть. Но даже он не свободен от всех суеверий, мисс Рубенс.
Карла невольно поежилась. Ей опять захотелось уехать отсюда немедленно. Бежать. В Нью-Йорке ей будет спокойно и безопасно, среди шумных толп и. высоких зданий. В Лэрчмаунте ей будет спокойно и безопасно… вот только у нее в доме убит человек. И труп обескровлен. Воспоминания вернулись…
- Теперь, я вам тоже скажу, Мария. Мне бы тоже хотелось вернуться домой. Пожалуйста, попытайтесь меня понять. Когда-то я себя чувствовала в безопасности. Но теперь я уже никогда не смогу сказать: да, мне ничто не грозит.
- Здесь вам ничто не грозит, - угрюмо проговорила Мария. - От него не грозит. А вот от вас самой…
Карлу это совсем не утешило.
образ матери
Мария тихонечко постучала в дверь - но панели из тяжелой тиковой древесины, отделанной резным восточным узором. Стемнело уже давно. Он слишком долго сидит там один. Я нужна ему. Надо пойти к нему. Она провела рукой по лицу, покрытому толстым слоем белой пудры, чтобы скрыть морщины. Рассеянно потеребила блестки на черном платье. Аккуратно, кончиком длинного ногтя, подправила помаду на контурах губ. Потом постучала еще раз - по расправленному крылу резного феникса. Ответа не было. Она легонько толкнула дверь, и дверь поддалась. Она вошла в комнату Тимми.
Огромная кровать с балдахином на четырех стойках. Большое окно во всю стену открывается на балкон. На полу - куча журналов “Модели железных дорог”.
- Тимми? Тимми, хороший мой?
Он не ответил. Он только поднял глаза и молча взглянул на неe. Он сидел на полу и распаковывал свои последние приобретения. Гора коробок у стены была выше его. Сейчас он как раз открывал коробку с локомотивом, сидя в круге из собранных наспех игрушечных рельсов. Она легко переступила через пути, рощицу из миниатюрных деревьев и разводной мост и подошла к нему.
- Мама, - произнес он почти неслышно и тем исполнил ее маленькую мечту. Она знала, что именно так и будет.
- Какой у тебя беспорядок! - Она притворилась рассерженной. - Мне придется теперь целый день убираться.
- Извини, я не нарочно.
Ах дети, дети! - думает женщина, которая никогда не рожала детей. Но теперь у нее есть ребенок, который появился без боли и родовых мук. И еще - он бессмертный. И она тоже когда-нибудь станет бессмертной.
- Смотри, что у меня есть! - Тимми достает из коробки игрушечный замок, который в точности как настоящий. - Тут шпили, и башенки, и… знаешь, что это за замок?
- Нет, Тимми. - Детишки любят похвастаться, сколько они всего знают.
- Это точная копия замка Людвига Безумного, в Баварии.
- Эта бедняжка, которая психиатр, - она все-таки не смогла удержаться от маленькой шпильки, - она ведь и вправду считала, что ты должен жить вот в таком вот замке.
Тимми поставил замок на пол рядом с рощицей и разводным мостом.
- Когда-нибудь я соберу все вместе. Все, что есть у меня в запасе. И все, что есть в этом доме и во всех других домах. Я сделаю целую магистраль, на всю комнату. - Он напевает себе под нос какую-то старую песенку своим нечеловечески прекрасным голосом.
Она подходит к окну. Она думает: сегодня великая ночь. Сегодня я ему скажу… сегодня исполнится его мечта.
- Иди посмотри. - Из окна комнаты Тимми видны кованые железные ворота на подъезде к особняку. И там кто-то стоит. С той стороны. - Видишь? Какая-то девочка.
Тимми уже стоит рядом с ней. Он прикасается к ее руке. Холодно. Так восхитительно холодно.
Молоденькая девчонка в футболке и джинсах, омытая лунным светом, пристально вглядывается сквозь прутья железной решетки. Даже на таком расстоянии Мария видит, что на зубах у нее пластинка; она сверкает при свете луны, как вампирские клыки. Девочка отбрасывает назад свои длинные пепельно-серые волосы и обнимает прутья решетки.
- О нет, - говорит Тимми. - Это та самая девочка, которую мы подсадили в машину. С чего бы она вдруг решила осадить мой особняк?
- Очередная поклонница? Я скажу Руди, пусть гонит ее в три шеи. - Мария настроена очень решительно. Ничто не должно помешать ее откровению. - Хотя… может, оно и без надобности.
Потому что по краю поляны крадется большой хищный зверь - быть может, волчица. Его шерсть серебрится при свете луны, в размытых пятнах теней от листьев. В тишину ночи вгрызается вой, сотканный из красоты и боли.
- Нет! - говорит Тимми. - Надо с ней что-то делать. Я пригласил Китти сюда вовсе не для того, чтобы она охотилась прямо у меня под дверью…
- Как ей противиться своей природе? Тимми, мой маленький, не обращай на нее внимания. Если вдруг что, мы с Руди уберем все следы.
- Я мог бы найти ей кого-то, кому она была бы нужна… кого-то, кто, может быть, полюбил бы ее…
- Не забивай себе голову. Давай лучше посмотрим на твои новые игрушки.
- Надо ее предупредить. - Он закрывает глаза. И вот его уже нет. Она ждет. Через пару секунд он вновь обретает зримую форму на пересечении теней от кровати и туалетного столика.
- Будешь драться с себе подобным? А стоит ли? - спрашивает Мария.
- Я знаю ту девочку… потерялась в фантазиях… убежала из дома… и меня она приняла за настоящего лишь потому, что она меня видела по телевизору.
- Если она так и будет ходить вокруг дома, Китти ее найдет. Мне очень не нравится эта Китти. То, что она вампир, еще не дает ей права распоряжаться здесь в доме. Здесь я устанавливаю порядки. Я живу для тебя, мой хороший. Только для тебя, - Она играет с его волосами. Такие холодные… ее скрюченные артритом пальцы буквально ломит от холода.
- Делай, что тебе говорят. - Он резко ломает игру.
- Да, Тимми, да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133