- Парлетт. Он как-нибудь...
- Внук. Миллард Парлетт жил у них, но он готовится к речи. Как раз
примерно сейчас он должен начинать. Трансляционная станция на холме Ноб
достаточно далека, а его здешние хозяева уехали, так что он, вероятно,
останется у родни.
- Все-таки звучит опасно.
- Это по-твоему.
Сомнительный комплимент поразил Мэтта, словно шесть сухих мартини.
Ведь это он все сделал! Он проник в Госпиталь, освободил пленников,
устроил кавардак, оставил свой знак и ушел свободным и неприкосновенным!
- Мы можем спрятать автомобиль, пока суматоха не уляжется, - сказал
он. - Потом вернемся на Гамму...
- И оставим моих людей в виварии? Я не могу так поступить. И еще есть
Полли Торнквист.
Полли. Девушка, которая... да.
- Я не мятежник, Гарри. Большое спасение окончено. Честно говоря, я
пришел туда только чтобы забрать Лэни, если сумею. Я могу бросить этот
крестовый поход в любое время.
- Думаешь, Кастро так просто позволит тебе уйти, Келлер? Он наверняка
знает, что ты был одним из пленников. Он будет выслеживать тебя, где бы ты
ни укрылся. К тому же я не могу позволить тебе забрать автомобиль. Он мне
нужен для м_о_е_г_о большого спасения.
Мэтт скроил гримасу. Автомобиль ведь его, не так ли? Он его сам
украл. Но об этом они могут поспорить позже.
- Почему ты упомянул Полли?
- Она видела посадку трамбробота. Кастро, вероятно, нашел у нее
пленки. Может быть, он допрашивает ее, чтобы узнать, кому еще это
известно.
- Что известно?
- Я тоже не знаю. Только Полли. Но это должно быть чертовски важно.
Так считала Полли и Кастро, очевидно, тоже. Ты же не знаешь, что прилетел
трамбробот, верно?
- Нет.
- Это держат в тайне. Раньше так никогда не делали.
Лэни сказала:
- Полли вела себя, будто нашла что-то необычайно важное. Она
настаивала, что расскажет нам всем сразу, вчера ночью. Но Кастро не дал ей
возможности это сделать. Теперь я подумываю, не трамбробот ли вызвал
налет.
- Может быть, она в банках органов, - сказал Мэтт.
- Пока нет, - ответил Гарри. - Если только Кастро нашел пленки. Она
еще не заговорила бы. Ему придется применить гробовую обработку, а это
требует времени.
- Гробовую обработку?
- Неважно.
Важно или нет, но Мэтту не понравилось, как это звучит.
- Как же ты собираешься устроить свое спасение?
- Еще не знаю.
- Чть влев, - сказал Худ.
Под ними проплывали дома и зелень. Лететь на автомобиле при
включенных гироскопах было бесконечно легче. Мэтт не видел кругом машин -
ни полицейских, ни иных. Что-то их заставило приземлиться?
- Вот как, - сказала Лэни. - Ты проделал весь путь в Госпиталь, чтобы
найти меня.
- В краденом автомобиле, - сказал Мэтт. - С небольшим заездом в дымку
над пустотой.
Широкий рот Лэни сложился в полуулыбку-полуухмылку, наполовину
довольную и наполовину насмешливую.
- Я, конечно, польщена.
- Конечно.
Миссис Хэнкок проговорила с заднего сиденья:
- Хотела бы я знать, почему нас не сбили лучом там, возле автопорта.
- А ты знал, что не собьют, - заметила Лэни. - Откуда ты знал, Мэтт?
- Присоединяюсь, - сказал Гарри Кейн.
- Я не знал, - возразил Мэтт.
- Но ты знал, что это может сработать.
- Ага.
- Откуда?
- Ладно. Худ, ты слушаешь?
- Тта.
- История длинная. Я начну с утра после вечеринки...
- Начни с вечеринки, - сказала Лэни.
- Про все?
- Про все. - Лэни излишне подчеркнула последнее слово. - По-моему,
это может оказаться важно, Мэтт.
Мэтт пожал плечами, неохотно уступая.
- Может и так. Ладно. Я встретился с Худом в баре первый раз за
восемь лет...

Иисус Пьетро и майор Йенсен стояли поодаль от вереницы носилок,
уносившей свой груз на койки вивария. В другой части Госпиталя другие
носилки несли мертвых и раненых в операционные, некоторых - для
возвращения к жизни, здоровью и принесению пользы, других же - чтобы
изъять у них неповрежденные части.
- Что это? - спросил Иисус Пьетро.
- Не знаю, - отвечал майор Йенсен. Он отступил от двери, чтобы
получше рассмотреть. - Выглядит почти знакомо.
- От этого проку нет.
- Предполагаю, это нарисовано колонистом?
- Смело можете так полагать. Больше в живых никого не осталось.
Майор Йенсен отступил еще дальше, покачался на носках, упер руки в
бедра. Наконец он сказал:
- Это любовное послание, сэр. Со слезинками.
- Любовное послание со слезинками. Кто бы это ни нарисовал, он был
ненормален. С какой стати Сынам Земли оставлять нам любовное послание,
нарисованное человеческой кровью?
- Кровь. Кровотечение... а, понимаю. Вот что это, сэр. Это
кровоточащее сердце. Они сообщают нам, что они против практики казнить
преступников для банков органов.
- Вполне разумно с их стороны. - Иисус Пьетро снова осмотрел виварий.
Тела Хобарта и сторожа уже убрали, но пятна, как на бойне, остались. Он
промолвил:
- Их поведение не слишком соответствует кровоточащему сердцу.

Тридцать тысяч пар глаз ждали перед линзами трехмерных экранов.
Милларда Парлетта окружали четыре телевизионных камеры. Сейчас они
слепы и покинуты, операторы тем временем небрежно расхаживают по комнате,
говоря и делая что-то, чего Миллард Парлетт даже не старался понять. Через
пятнадцать минут эти слепые камеры станут смотровыми щелями для
шестидесяти тысяч глаз.
Миллард Парлетт принялся перелистывать свои заметки. Если вносить
какие-то изменения, то нужно это делать сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83