.. Потом он пожимает плечами и меня слегка отпускает.
- Я... я ничего не вижу.
- Вот видите! - радостно восклицаю я. - Уж не знаю, что вы там подумали, но...
Услышав мой голос, студент оживляется, и я начинаю остро сожалеть, что не съездил ему заодно и по ушам.
- Ваш адрес? - строго спрашивает сержант, пока студента запихивают обратно в "бобик". Я четко, без запинки выдаю ему адрес шлюхи с огромными сиськами, с которой недавно познакомился в триппербаре. Ее, как и меня, вызвали в это заведение по ложному навету, никакого триппера у нас не оказалось и в помине, врачи обнаружили у обоих всего лишь хламидиоз, после чего мы, проникшись взаимными симпатиями, дружно отметили это радостное событие у нее дома. - Фамилия, имя, - настойчиво гнусит сержант, думая застать меня врасплох, и я так же четко называю ему фамилию и имя одного урода, который задолжал мне кое-какие деньги, а сам благополучно укрылся от моих финансовых претензий в тюряге.
Один хрен, в машине этих обшившихся позорными погонами долболомов нет никаких долбаных компьютеров с долбаными базами данных, и проверить мои слова они не смогут. Это тебе не киношные американские менты с их продвинутыми технологиями и прочим дерьмом. А в "бобике" для меня все равно не хватит места. На всякий случай мент с деловым видом записывает всю эту бодягу в блокнотик. Ну, или делает вид, что записывает. Хорошо еще, что за неимением компьютеров, им выдают хотя бы блокнотики...
- Ты че, совсем, типа, охренел? - дивится Гнус, когда мы уже сидим, схлебывая из свежепринесенных бокалов пену. - Чего так выеживался-то? Замели бы, на хрен, только так.
- А, дерьмо это, - небрежно отмахиваюсь я, жадно наблюдая за блондинистой шкурой. Та как раз закинула ногу на ногу, отчего одна из ее обтянутых черным и прозрачным ляжка обнажилась аж почти до самых трусов. - Просто скучно стало.
- Все равно, зря, - говорит Корявый.
Какое-то время мы поглощаем пиво молча.
- Слушайте, вы это... - Я пытаюсь вспомнить, о чем хотел спросить, но та шкура мешает мне нормально сосредоточиться - она вдруг начинает помахивать ногой, той, которая типа на другой ноге и всякое такое. Ну, как обычно делают бабы, чтобы привлечь внимание к своим конечностям. - А, вот... У Кулька кто-нибудь был? А то лежит там один, весь переломанный.
- Корявый, кажется, к нему съездить грозился, - вспоминает Гнус.
- Ну, был я у него, - после секундной задержки, словно тоже силясь припомнить что-то, - подтверждает Корявый. - Чего таращитесь? И чего вы вообще так разволновались. Тоже мне, «весь переломанный»... Подумаешь, человек из электрички выпал и клешню сломал. Сам виноват.
- Так может, расскажешь, если был? - говорит Тугой. - Как он там вообще.
- А хрен его знает. Да нормально, наверное, чего ему сделается.
- Ну так ты был у него или нет? - настаивает Тугой. - Как это, «наверное»?
- Да был, говорю. - Корявый опять морщит лоб, кажется, опять пытается что-то вспомнить. - Только не видел я его, вот. - Его лоб разглаживается. Он явно вспомнил, что хотел, и выглядит удовлетворенным.
- Как это? - не врубается Гнус.
- Да так. Меня к нему врач не пустил.
- Врач?
- Ну, может, санитар. Какая разница. Короче, какой-то мудак в белом. Ментовку, сказал, вызовет, если я это... - лоб Корявого на секунду опять собирается гармошкой, - а! не покину помещение, вот. - Лоб опять чист.
- А чего он? - спрашивает Гнус. - Неприемный день, что ли, был?
- Да просто нажрался я, - поясняет Корявый. - Не помню даже, как до больницы доехал. - Он опять берет секундную паузу, чтобы погонять сладки на лбу. - И как уехал, тоже не помню. Помню только того мудака, что про ментовку орал. - Довольный, что все так подробно и четко объяснил, Корявый присасывается к пиву. - Может, он разозлился, что я с бутылкой в учреждение приехал?
- А говоришь, что был у него, - упрекает Корявого Тугой.
- Ну так ездил же!
- Херня получается, - говорю я. - Надо бы пацана навестить.
- Ну так и съезди сам, - кидает, оторвавшись от пива, Корявый.
- Ну так и съезжу, - говорю я.
- Ну так и давай.
Наступает пауза.
Кулька мне, вообще-то жаль, тем более что он из-за нас и пострадал, но и переться к нему через весь город тоже, честно говоря, не особо тянет. Я отпиваю пива и в итоге решаю, что Кулек действительно сам виноват, мы тут ни при чем. Точнее, виноваты пидоры, которые решили устроить свое очередное пидорское шествие. Мы тогда решили на добровольных началах помочь мэру навести в городе порядок, очистить его от голубой срани, и в итоге пострадали, как испокон веков страдают все честные люди за свои благие намерения. Когда мы узнали, что мэр в очередной раз запретил проводить гей-парад, а эти уроды в колготках в очередной раз пообещали все равно свой парад провести, мы здорово возмутились и, вооружившись арматурой, поехали к месту обещанного шествия. Ну, как неравнодушные, типа, люди решили встать на защиту нравственности и всякое такое. Ну, гражданская позиция и прочее... Только пидоры в итоге всех наебали - они просто не прибыли к месту обещанного сбора. А неравнодушных, наподобие нас, граждан разогнали менты, которые собрались на том месте заместо тех пидоров, чтобы поддержать порядок и всякое такое. Ну, а когда мы возвращались домой на электричке, то пересеклись еще с одной такой группой неравнодушных. Сначала мы курили с ними в тамбуре, матеря гомосеков, из-за которых нормальные пацаны лишились удовольствия размяться, а потом, когда добили третью бутылку, решили помахаться хотя бы между собой. Ну, раз те уроды оказались такими трусливыми... Вот Кулек и пострадал, выпав во время драки из электрички.
- Че задумался?
Я очухиваюсь от тычка в бок.
- Да так, вспомнил кое-что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39