— Не благодари меня, — сердито проворчал Рики и сменил хватку: теперь он держал ее «за шкирку», как котенка.
— Я бы погибла, если б ты не подхватил меня, — сказала Тинкер, впервые в жизни способная думать лишь: «Что? Что? Что?»
— Я не должен был этого делать. — Он повернул ее и поднес что-то к ее лицу. — Все равно они не причинили бы тебе вреда. Им не велено.
Все померкло у нее перед глазами: она узнала в его руке снотворный цветок! Он заодно с они. Он — тэнгу. Его задача — поймать ее. Он с самого начала был здесь для того, чтобы придумать для нее западню! Тинкер попыталась увернуться от цветка, но Рики так сильно обхватил ее за шею, что чуть не переломал ей позвонки. Он прижал цветок к ее лицу, сминая нежные, благоухающие лепестки о ее нос. Теперь она не видела и не чувствовала ничего, кроме благоухающего золотого солнца.
— Нет! — Она попыталась вырваться.
Удар ее кулака пришелся по носу Рики. Голова его запрокинулась, из носа потекла кровь. Он выпрямил руки, удерживая Тинкер на безопасном для себя расстоянии, и продолжал прижимать цветок к ее лицу.
Она пыталась вырваться, пыталась отвернуть голову.
А он давил и давил, глядя на нее из-под нахмуренного лба. Без солнечных очков глаза его оказались поразительного синего цвета — не того синего цвета, как глаза Ветроволка, того темного, интенсивно-синего цвета драгоценных сапфиров, а лазоревого цвета электрической искры. Теперь она увидела наконец, что это были совсем не человеческие глаза: слишком яркие, миндалевидные, с толстыми-претолстыми и длинными-предлинными ресницами. Эти глаза смотрели на нее с той же смертоносной отчужденностью, как, наверное, смотрело бы электричество…
Глава 14
ЛУНА ОНИ

Тинкер проснулась с тяжелой головой и изумленно уставилась на чужой потолок. Несколько минут она тупо смотрела на обычную белую штукатурку. Что-то не так… Потом она почувствовала, что по ее лбу ползет длинноногий, тонконогий паук. Тинкер резко вскинула руку, хватила себя выше бровей: пальцы поймали пустоту. Ноги были прикрыты тонкими простынями. И по ним тоже никто не ползал. Она села и обнаружила, что лежала на футоне, вровень с полом. Гнездышко из простыней, одеял и подушек казалось таким уютным, что она чуть было не нырнула в него обратно. Но что-то ее встревожило, и она снова подняла глаза к потолку. Такой же ровный и белый. Или не такой же? У нее появилось смутное ощущение, будто что-то изменилось, но только она никак не могла понять, что именно.
В нескольких футах от матраса возвышалась каменная стена с глубоко врезанным окном. Сидя на полу, Тинкер видела за стеклом лишь полоску голубого неба. Она поползла к стене, чувствуя, что руки и ноги стали какими-то слишком легкими и почти не слушаются ее. Она выглянула в окно и разинула рот.
До самого горизонта раскинулся город: бесконечные массивные каменные дома с красными черепичными крышами. Что-то похожее она видела в фильмах на военную тему. Мучительно вглядываясь в пейзаж, Тинкер наконец распознала реки Аллегени и Мононгаэла, которые, сливаясь, дают начало Огайо, и поняла, что находится на горе Вашингтона, недалеко от квартиры Масленки. Вот только реальность сместилась. Как бы ни назывался раскинувшийся внизу город, это был не Питтсбург.
— Тебе интересно, где ты очутилась?
Тинкер оглянулась и увидела одетую в кимоно женщину, которая сидела в дальнем конце комнаты, подогнув под себя ноги, и наблюдала за ней. Она что, и раньше тут сидела? Мозг Тинкер был все еще так затуманен наркотиком, что она не могла это вспомнить.
— Нет, — ответила Тинкер. Она соврала — на самом деле ей до смерти хотелось это узнать, — но лишь потому, что женщина хотела услышать от нее обратное.
— Упрямство ни к чему не приведет, — заметила та.
— Это все, чем я сейчас располагаю, так что мне без него никак.
Тинкер снова стала смотреть в окно. Это не была ни Земля, ни Эльфдом, а что-то за пределами Эльфдома. Судя по комнате, в которой она находилась, по узким петляющим улочкам и отсутствию какого-либо внешнего признака машин, технологический уровень этой реальности едва ли превосходил эльфдомский. Но здесь, в отличие от мира эльфов, как и на Земле, была актуальна проблема перенаселения.
— Ты на Онихиде, — сказала женщина. — Отсюда не убежишь.
Да, решетки на окнах ни к чему: весь мир — тюрьма. И все же Тинкер стала изучать возможности побега. Здание, в котором она находилась, продолжало дальневосточную тему, но в масштабе крепости. Внешняя стена, сложенная из массивных камней, накрепко соединенных известковым раствором, могла бы ужаснуть самых опытных скалолазов: падать пришлось бы футов тридцать-сорок, а один-единственный ложный шаг удлинил бы протяженность свободного полета еще футов на двести — уже со скалы.
Прикинув все это, Тинкер решила поискать более подходящий маршрут.
Тут ее внимание снова привлекла женщина. Ее лицо показалось знакомым. Хотя Тинкер и не заметила у нее эльфийских ушей, красива она была именно по-эльфийски. Совершенная, безупречно чистая кожа, симметричные черты лица, каскад рыже-золотых волос и глаза яркого рыжевато-коричневого цвета.
— Кто ты?
— Я Тадзи Чио.
— Что вы сделали с Пони?
— Лошадка предал тебя, — сказала Тадзи обыденным тоном, но глаза ее сузились от любопытства, словно она хотела увидеть, какую боль вызовут ее слова.
— Нет, меня предал не он, а Рики.
— Ты должна называть меня «леди Чио». Да, он предал тебя: уехал и бросил одну. Ай-ай-ай.
— Не знаю, как вам это удалось, но он меня не предавал, — зарычала Тинкер. — Пони никогда бы этого не сделал, просто ты не хочешь говорить мне правду, Чюи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134