И помните — это не Земля.
Райан посмотрела на лесок, в котором проходила пирушка. Повсюду были расставлены столы, покрытые скатертями в красную клетку. Две команды ученых играли в волейбол под неоновую рок-музыку, лившуюся из переносного стереофона.
— Но, кажется, не намного отличается от Земли.
— Всему свое время. — Масленка разрезал гамбургер Тинкер, заглянул в середину и снял его с гриля. — Бери. Недожаренный.
— А булочки есть?
— Сейчас, сейчас. — Масленка отправился на поиски булочек.
Райан проводила его таким взглядом, что Тинкер увидела двоюродного братца в новом свете. Следовало признать, что у него есть мощные активы.
— Можно спросить, — смущенно сказала Райан, — а у вашего брата есть подружка?
— Послушайте, девушка. Вы очень милая, но ведь здесь не останетесь. Наверное, вам кажется забавным приехать на Эльфдом и закрутить тут с местным парнем, да еще и таким остроумным, но это несправедливо по отношению к Масленке. Тридцати дней вполне достаточно, чтобы разбить его сердце.
Райан повернулась к ней и посмотрела очень проницательно.
— Вы произносили эту речь и раньше.
— Я произношу ее раз в тридцать дней.
— Простите, — улыбнулась Райан. — Говорят, эльфы не слишком контактируют с людьми. Наверное, они воспринимают нас так же: сегодня здесь, а завтра — там.
Тинкер поморщилась. Неужели Ветроволк смотрит на нее так же, как Масленка на этих астрономинь? Вернулся Масленка с булочкой на бумажной тарелке.
— Пожалуйста. Томат, латук, острая горчица, красный лук колечками и настоящий кетчуп «Хайнц», эльфдомский, а вовсе не с того завода, что недавно построили на Земле по ту сторону Края.
— О, ты знаешь меня так хорошо, что это даже пугает. — Тинкер поглядела на булочку и на свою все еще переполненную тарелку. — Извините. — Она взяла вторую тарелку. — Пойду сяду куда-нибудь и покончу со всем этим.
Едва она покончила с гамбургером, как рядом с ней на скамейку тихо присела Лейн.
— Как твоя рука?
— Нормально. — Тинкер облизала пальцы и показала Лейн ладонь.
Та внимательно ее осмотрела, одобрительно кивая при виде бледных шрамов. Закончив изучение, она накрыла ладонь Тинкер своей, но не отпускала ее.
— Я хочу предупредить тебя относительно эльфов, дары приносящих.
— Что-что?
— Ветроволк подарил мне новый сад.
Тинкер оглянулась в сторону дома Лейн, но его скрывал Холм Обсерватории.
— Это хорошо или плохо?
— Вот в чем вопрос, не так ли?
Тинкер спросила ее взвешенно нейтральным тоном:
— Что они сделали?
— Они очень аккуратно перенесли в горшки все, что вырыли… Но я должна заметить: посаженные ими экземпляры изумительны. Осмелюсь предположить, что теперь мой сад может соперничать с садом эльфийской королевы.
Они вырыли растения Лейн? Работа Лейн практически не позволяла ей вернуться на Землю. В Питтсбурге она была в ссылке точно так же, как на Европе. И, что более важно, сад земных цветов, которые она так любила, был целительным бальзамом ее больной души, разлученной с космосом.
— О, Лейн, мне очень-очень жаль.
Лейн отвела глаза, стараясь скрыть свою боль от Тинкер.
— Я не хочу сказать, что мне все это совсем не понравилось. Большая часть растений все равно не выжила бы после того, как тягач повредил им корни. Несколько месяцев я занималась бы только ямами и выбоинами. Новые растения чрезвычайно дороги. Несколько лет мне пришлось бы просить привезти хотя бы один кустик.
— Но теперь это не твой сад земных цветов.
— Да, он совсем другой, — признала Лейн.
— Мне правда жаль. Ужасно жаль.
Лейн ответила ей легкой, печальной улыбкой, которую тут же сменило выражение настоящего беспокойства.
— Но меня очень тревожит другая проблема: что, в таком случае, Ветроволк может подарить тебе.
— Мне?
— Что он способен преподнести?.. Даже предположить невозможно…
— Очень сомневаюсь, что он вздумает осыпать меня подарками. Ведь все еще висит вопрос долга жизни. — Внезапно она остановилась. «Мы разрушили в саду Лейн все клумбы… и я даже обещала ей, что поеду в колледж, чтобы утешить ее…»
О боги, не из-за этого ли он заменил цветы или…
— Тинкер?
«Что еще я сказала?» Но она не могла вспомнить в точности свои слова. Тот разговор проходил как в лихорадке. Просила ли она что-то для себя? Недаром старинные волшебные сказки предупреждают о том, к чему может привести неудачно сформулированное желание!
По лицу Лейн было видно: она забеспокоилась еще больше.
— А я могу вернуть подарок? — спросила Тинкер. — Если он мне вручит такую штуку, которая мне не понравится?
— Ветроволк способен не оставить тебе шанса сказать «нет».
Тинкер задумалась. Ну что плохого может он ей подарить?
— Неужели он решится принести мне опасную вещичку? Ты ведь думаешь…
— Я не суеверна, Тинкер, но в наших легендах о подарках эльфов не говорится ничего хорошего.
— Понятно. Но он вряд ли станет мне что-то дарить, Лейн. Он говорит, что мы не равны.
Глаза Лейн сузились.
— Он сказал это по-эльфийски или по-английски?
Тинкер помолчала, вспоминая. Ветроволк разбудил ее, когда она спала в трейлере, и потом они начали друг на друга орать. Но на каком языке?
— По-английски.
— Тогда это могло означать совсем не то, что ты думаешь, Тинкер.
А ей-то казалось, что это было сказано без всяких обиняков! Правда, у Лейн гораздо больше опыта общения с эльфами. Тинкер восстановила в памяти весь разговор, насколько могла, конечно, и потом спросила:
— Так что, по твоему мнению, он имел в виду?
— Не хочу играть в догадки, — ответила Лейн. — Но будь с ним осторожна. Преподнося мне новый сад, он думал, что совершает добро, но сделал это с надменностью взрослого по отношению к ребенку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134