Я все еще боцман! Разве не так?!
— Я могу разжаловать тебя в матросы, — безжалостно ответила Лили. — Папа мог бы вообще не взять тебя на борт, а если бы и взял, то быстро вышвырнул бы в море. У него была самая лучшая команда. А вот собственный сын никуда не годится.
— Лили! — воскликнул Тристрам. — Папа мог бы мной гордиться! Честное слово! Я никогда так больше не сделаю! Обещаю! Я хочу быть боцманом, Лили!
— А я — помощник боцмана, — важно заметила Дульси.
— Ладно, разрешаю тебе быть боцманом. Но чтобы больше такого не повторялось!
Тристрам пробурчал:
— Я вообще не знаю, кто тебя сделал капитаном. Мне казалось, что все капитаны — бородатые мужчины. А ты — девчонка.
— Не думаю, что из тебя получился бы хороший капитан. Из всех нас только я плавала в море с папой, — напомнила брату Лили. — Кроме того, у тебя тоже нет бороды.
— Когда-нибудь у меня будет борода. Хотел бы я с ним плавать! Он бы разрешил мне, правда? Он гордился бы мной, Лили. Я бы никогда в жизни его не подвел. Бэзил сказал, что я такой же, как мой отец. Бэзил говорил, что гордится тем, что может называть меня сыном. И папа тоже гордился бы, правда, Лили? — с надеждой в голосе спросил мальчик.
— Да, — согласилась Лили. Тристрам, хоть и заснул на посту и вправду был славным пареньком.
— Как ты думаешь, кто-нибудь заберет нас отсюда? — спросил Тристрам, глядя в море.
— Однажды мы увидим крест святого Георгия. Это английский флаг. Только тогда нас заберут. Бэзил говорил, чтобы мы больше никому не показывались.
— А я думала, нас спасут белые кони, — протянула пятилетняя Дульси.
— Это сказка. В ней нет ни слова правды, — с грубой прямотой сказал мальчик. — В крест я тоже не верю. Никто к нам сюда не приплывет. Мы состаримся и умрем здесь, а наши кости засыплет песок.
Дульси заплакала.
— Тристрам, как тебе не стыдно? Нельзя так говорить! — пожурила брата Лили.
— Мы умрем, Лили? — всхлипнула младшая сестренка. Тристрам опустил глаза.
— Ты хочешь помочь мне ловить крабов? — вдруг спросил он девчушку.
Дульси подняла заплаканное личико.
— Помочь тебе? Честно? Хочу! — Слезы тут же исчезли.
— А ты пойдешь с нами, Лили? — робко спросил Тристрам.
— Идите с Дульси вперед. Я за вами. — И Лили улыбнулась.
— Ты не сердишься? — спросил мальчик и, когда сестра полчала головой, тоже улыбнулся. — Пошли, Дульси! Убегай от меня!
Лили опустилась на землю под пальмой и стала смотреть вдаль, на море. Горизонт был пуст. Возможно, Тристрам прав; им не суждено покинуть этот остров.
На груди у Лили па золотой цепочке висел изящный медальон. Отворив миниатюрный замочек, она взглянула на маленький портрет мамы и папы. Жаль Тристрама. Он никогда не видел папочку.
Бэзил часто рассказывал детям об их отце. Как здорово у него это получалось! После того как родился Тристрам, мать снова стала смеяться, вспоминала о муже, о том, как они встретились, как она полюбила его. Лили до сих пор помнит, как была напугана мать в ту ночь, когда родился Тристрам. Бэзил был рядом, успокаивал ее. Он всегда готов был помочь. Всегда находил нужные слова для утешения, умел заставить их улыбнуться. Лили никогда не боялась, если шла куда-то с Бэзилом. День проходил за днем. Постепенно Лили стала замечать перемену в отношениях матери и Бэзила. Они говорили как-то по-другому, смотрели друг на друга как-то по-новому.
Бэзил полюбил маму. Должно быть, мама тоже полюбила Бэзила. Франциска видела однажды, как они вместе лежали в темноте. Бэзил сказал тогда, что они — его семья, и, когда родилась Дульси, он заявил, что не знал большего счастья.
Девочка смахнула слезу. Бэзил так самоотверженно о них заботился. Он никогда не падал духом. Он сам построил хижину. Он научился разводить костер, хотя поначалу ему это удавалось с трудом. Он плел сети, ловил и готовил рыбу, крабов, омаров, креветок и черепах. Он сделал лук и стрелы и охотился за дикими кабанами. Они вместе собирали фрукты и орехи. Бэзил разыскал на острове источники пресной воды, без которой они бы здесь не выжили.
Бэзил каждый день делал записи в своем журнале. Он всегда мог точно сказать, сколько они прожили на острове. Он даже сделал солнечные часы.
Каждый день он проводил уроки: учил детей грамматике, языкам — латинскому, греческому и французскому, учил истории, литературе, богословию и естественным наукам.
Все дни были однообразными. Вставали на рассвете, потом охотились или рыбачили, затем уроки, несколько часов свободного времени. Вечером долго разговаривали у костра. Такой была их жизнь до той поры, пока не разразилась беда.
Они собирали плавник для костра. Иногда попадались и вещи, которые морские волны выносили на берег.
В этот раз пленники острова наткнулись на невероятное количество самых разных предметов. Несколько деревянных сундуков были выброшены на берег и уже наполовину засыпаны песком. У некоторых крышки открылись, а содержимое вывалилось на песок. Рядом валялась пушка, вернее то, что от нее осталось. Островитяне подошли к сундукам. Тристрам подбрасывает вверх золотые дублоны, а Дульси подкидывала пригоршни золотого песка.
Лили до сих пор помнила, как радовалась мать серебряным ножам и вилкам, и сервизам. Теперь они могли есть, как короли, смеялась она. Когда же она вытащила из сундука шелковый камзол, а следом атласное платье и другую одежду, восторгу ее не было предела.
Лили улыбнулась, вспомнив свое изумление при виде Бэзила, бегущего по берегу, смешно приплясывая, в шапочке из ярко раскрашенных перьев, плаще с нашитыми перьями и в золотой маске.
Тристрам бежал следом и волочил за собой золотую тяжелую цепь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127