— Н-не знаю, — удивленно протянул он.
Но тут же сообразил и мысленно похвалил себя за верную интуицию.
— Это не важно. Главное, здесь тепло, и мы можем дышать и говорить. Я чувствую ласковое солнышко.
Она по-прежнему лежала на нем, точно так же, как тогда, когда прижимала к его сердцу свое, принимая в себя его рану, боль и кровь.
Брешия наклонилась и поцеловала его в губы.
— Ты могла бы умереть, глупая ведьма!
И поскольку она как раз целовала его, то, не задумываясь, укусила за язык и принялась покусывать нос и подбородок.
— Понятно. Значит, будь я ранена, ты позволил бы мне умереть? И ничего бы не сделал?
— Я знаю заклятия и зелья. И обязательно спас бы тебя.
— Приятно слышать.
Он снова обнял ее и притянул к себе. Они по-прежнему оставались обнаженными, и его семя высыхало на ее животе и ногах.
— Ты зачала моего сына, — уверенно сказал он, стискивая ее так сильно, что она ойкнула:
— Не сломай мне ребра, глупец!
— Я глупец? Разве это я набросился на тебя? Собственно говоря, рано или поздно дело дошло бы и до этого, но я слишком долго пролежал там, гадая, жив я или нет, и умирая от желания побить тебя за все, что ты наделала. Подумать только, я еще не видел, чтобы женщина так накидывалась на мужчину!
— Представить не могу, что это на меня нашло, — притворно вздохнула она, но в голосе звучала не только гордость, но и лукавство, и он улыбнулся, целуя ее в шею.
— Пусть это что-то находит на тебя снова и снова, — попросил он, припав к ее грудям. Лизнул мягкую плоть и тихо добавил: — Бери меня силой, Брешия, когда только пожелаешь!
— Хорошо, — согласилась она, и он щекой ощутил, как она улыбается. — Меня, принц, беспокоит только одно: похоже, ты не часто имеешь дело со смертными. И взгляни, что случилось: один из них умудрился воткнуть нож в твое черное сердце. Это просто немыслимо!
— Мне тоже это показалось немыслимым, — медленно протянул он, — пока я не сообразил, что это не люди. Хотя они и были коварными подлыми смертными.
— То есть как это «не люди»?
— Не совсем люди. Модор дал им немного могущества, расширил способности за грани обычного, добавил им силы.
— Какое счастье, что этого могущества оказалось недостаточно! Ты действительно уверен, что твое семя прорастет?
Она приподнялась на локтях и упорно смотрела на его губы. Он улыбнулся, коснулся ее подбородка, лба, кончика носа.
— Да. Мое дитя уже зародилось в твоем чреве. Больше я себя так глупо не поведу. И если в следующий раз случится то же самое, именно я стану защищать тебя, Брешия!
Ей вдруг стало холодно… а может, это порыв ветра разметал ее волосы, высушил ее пот. И его тоже. Она вновь обвилась вокруг него. Его теплое дыхание било в лицо, и он хотел ее!
— Мы в пещере, — наконец пояснил он, зевая, хотя его плоть уже успела отвердеть. — В моей пещере.
— Твоей? У тебя есть пещера? Но как это возможно? Которая из пещер твоя? В моей дубовой роще ничего подобного нет.
— Действительно нет. Полагаю, именно в ней я всегда чувствовал себя в полной безопасности, даже когда был совсем молодым. Пещера не слишком глубока, и я никогда не боялся, что какие-то чудища или враги явятся сюда, чтобы меня убить. Сам не понимаю, каким образом перенес нас сюда.
— Но здесь тепло и пахнет свежескошенной травой!
— Да, заодно я перенес и дыхание ветра. Ты почувствовала?
— Именно он высушил наши потные тела. И ты даже сотворил одеяла, на которых мы лежим.
— Не сотворил, а захватил из твоей кровати. Если припомнишь, мне даже не довелось в ней полежать, поскольку, как только ты захотела взять меня силой, твое вожделение подняло меня в воздух.
Ничего удивительного в том, что он успел сделать все это, даже не задумываясь. Ведь он волшебник! По правде говоря, она тоже не подумала ни о чем подобном. Да, что-то произошло, когда ее тело взлетело в небеса, но она даже представить не могла, что его воля возьмет верх над ней. Значит, он сильнее.
Она внезапно испугалась. Принц — более могучий волшебник. Признать это означало признать его превосходство. Она боялась и ненавидела эту необходимость. И неужели она действительно зачала? После первого же слияния? Нет, такое просто невозможно! Вернувшись в рощу, она первым делом пойдет к старому призраку, который, хоть и слеп, может разглядеть все, что творится в самом сердце дуба, языка пламени в чреве ведьмы.
Он уже двигался в ней, резко, быстро, глубоко.
— Брешия, — выдохнул он в ее губы, — вознесемся в небо вместе! На этот раз мы можем оказаться в крепости, и, если хочешь, я сам это сделаю.
И опять его воля унесет их назад. Не ее воля.
Она поцеловала его и забыла о страхах и волнениях.
Вожделение бурлило в ней, кровь бушевала.
— О да, — шепнула она, едва касаясь губами его виска. — О да!..
Настоящее время
Проснувшись, Бишоп так сильно захотел девушку, что даже не мог придумать слов, чтобы убедить ее снова отдаться ему. Отчаявшись уговорить Меррим, он просто лег сверху, раздвинул ее ноги и вошел…
Она широко раскрыла глаза. Он такой большой и все же умещается в ней!
Она не боялась. И не слишком волновалась, зная, что на этот раз все будет по-другому. Это уже начало. Он стал частью ее самой — невероятная вещь — мужчина в твоем теле! Входил очень глубоко, потом отстранялся, только чтобы снова войти.
Она поцеловала его плечо. Он приподнялся на локтях.
— Меррим… Клянусь, тебе это понравится.
— Знаю. И кажется, мне уже начинает нравиться!
Он поцеловал ее и принялся подробно описывать, что бы хотел с ней сделать. Его пальцы скользнули по ее животу, чтобы отыскать ее женское естество. И волшебное безумие охватило ее так быстро, что она, не задумываясь, громко закричала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96