Мой прадед говорил деду, что друидское проклятие пришло из священного каменного круга, который стоит на равнинах южной Британии. Больше я об этом ничего не знаю.
—Довольно! Иди и вели своим дамам сделать из тебя хотя бы подобие женщины! И прикажи приготовить свадебный пир. Я желаю, чтобы до захода солнца все было готово!
Отец Джеремия обвенчал молодую Меррим, на этот раз красиво одетую в старое шелковое платье цвета шафрана, принадлежавшее еще ее матери, и сэра Армана де Фроума из Кесуика и закончил церемонию ровно за пять минут до того, как село солнце, возвестив конец солнечному весеннему дню у границ эдвардианской Англии.
Новобрачных приветствовали только люди сэра Армана, и только потому, что слышали, будто погреба Пенуита наполнены бочками с пивом и дорогими винами: рейнским и аквитанским. Кроме того, они прекрасно проводили время, подшучивая над солдатами Пенуита.
Комендант гарнизона Криспин, чьи волосы и борода были длиннее и белее, чем у лорда Веллана, знал множество самых изысканных ругательств, но, к сожалению, им было запрещено убивать, поэтому никто из людей Армана не потрудился даже свалить его с ног за такие неслыханные оскорбления. Зато все пили, смеялись и поздравляли друг друга со столь легкой победой.
Леди Меррим де Фроум сидела рядом с мужем за высоким столом. Дед с бабкой устроились посредине. По бокам сидели вооруженные наемники.
Супруги ели из одного деревянного блюда. Сэр Арман то и дело обмакивал мягкий белый хлеб в густую мясную подливу. Поскольку в свое время он получил довольно приличное воспитание, то и предложил жене лакомый кусочек говядины на кончике кинжала. Та взяла мясо, прожевала и проглотила, все это время глядя сквозь мужа, словно его вообще не существовало. Сэр Арман грубо сжал ее подбородок и рывком повернул ее лицо к себе.
— Я твой муж. Ты обязана меня почитать! Взгляни мне в глаза.
Та неожиданно повиновалась.
— Мне жаль, что ты умрешь! — громко сказала она, не сводя с него глаз.
— Клянусь седыми бровями святого Петра, ты немедленно прекратишь эти глупости насчет чертова проклятия! — прошипел он. И, отвернувшись, вновь принялся за нежное мясо.
Присутствующие опять загомонили. На этот раз непристойные шутки звучали несколько вымученно, ибо какой мужчина в здравом уме захочет лечь с этим ребенком? Но обычай есть обычай.
Тост следовал за тостом, и кто-то стал громко гадать, в каком году леди де Фроум принесет первенца.
Сэр Арман, снисходительно посмеявшись, крикнул лорду Веллану:
— С этого вечера я сэр Арман де Гай, твой наследник и внук! Да, это имя мне идет, не так ли?
Сэр Веллан молча улыбнулся.
Люди Армана продолжали ликовать. Люди Пенуита, злые и настороженные, глухо перешептывались. Никто не повышал голоса. Никто не желал потерять голову…
— Скажи-ка, у тебя уже были месячные? — бесцеремонно осведомился сэр Арман, обращаясь к невесте.
Меррим подняла глаза на великана, казавшегося достаточно старым, чтобы быть ее отцом, хотя, по правде сказать, большинство мужчин, собравшихся в парадном зале, годились ей не только в отцы, но и в деды, тем более что ей самой едва исполнилось четырнадцать лет.
— Нет. Еще нет, — призналась она.
— Жаль. Однако, может, постельные игры побудят твое женское тело исполнить свой долг. Этой ночью я пролью кровь твоей невинности. Это наверняка поможет делу.
— Зачем тебе понадобилось красть чужие владения?
Сэр Арман мог бы ударить ее, но вместо этого надменно усмехнулся:
— Мой отец хотел, чтобы я, его незаконный сын, стал священником и проводил все свое время в молитвах и посте, переписывал Священное Писание в заплесневелой старой келье и навеки отрекся от светской жизни. Мне пришлось бы до конца дней своих отмаливать его грех прелюбодеяния, в результате которого появился на свет я. Трудно представить более тоскливое существование! Я мог бы прикончить его, но не сделал этого. И отправился в Святую землю, сражался под командованием лорда Эдинторпа и привез домой кошель с драгоценностями. Но скоро промотал все, и что же осталось? Одни воспоминания.
Он пожал плечами, весьма довольный собой, и Меррим невольно задалась вопросом, насколько правдива его история.
— Теперь Пенуит — мой дом, а ты — моя жена. Ну вот, я ответил на твой вопрос? И предупреждаю, больше я не потерплю непочтения.
Он помолчал, глядя на ее лицо с тонкими, изысканными чертами, обещавшими в будущем расцвет несказанной красоты.
— И в постели ты тоже не станешь сопротивляться.
— О нет, не стану, — заверила Меррил. — Мне это ни к чему.
Арман не стал докапываться до смысла ее слов. Да и какая разница? Он был слишком счастлив своим новым положением и доволен собой, чтобы интересоваться переживаниями какой-то девчонки.
Да, сэр Арман прекрасно себя чувствовал. Он не потерял ни одного человека и вот теперь стал господином Пенуита. Владение не столь велико, как Вулфетон или Сент-Эрт, к востоку отсюда, но его сыновья женятся на богатых наследницах этих замков, и лет через двадцать с лордом Арманом де Гаем будут считаться не только соседи, но, может, и приближенные к королю бароны.
Он неожиданно встретился взглядом с глазами лорда Веллана, подслеповатыми красными глазами, вызывавшими, однако, неприятный озноб. Глазами, которые видели куда больше, чем он, но… ах, все это чушь, разумеется. Старик никогда не покидал Корнуолла. Он ничто. Реликт, бредящий древними легендами.
Сэр Арман поднял кубок, полный густого красного бордо, и объявил собравшимся в парадном зале:
— За наше будущее. Отныне повелеваю называть меня лордом Арманом де Гаем.
—За будущее!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96