И осады не желал, — заверил лорд Веллан и, пожав плечами, добавил: — Жаль, что никто так мне и не поверил.
— О нет, — возразила Меррим, — кажется, мой четвертый муж, сэр Бэзил Уэр, поверил деду. Но видите ли, за его спиной ожидали пятьдесят человек, и, следовательно, он просто не мог отступить. Я сразу поняла, что он слышал кое-какие истории и очень боялся. Но заявил, что его послал король. Это была ложь, и духи сразу же распознали, что он лжет. Он не показался мне чересчур алчным, но значения это не имело. Духи посчитали, что он должен умереть, и так оно и вышло.
— Он отказался есть на своем же свадебном пиру, — добавил лорд Веллан. — Клялся, что не голоден, но всем было очевидно, что он страшится яда. Сам же он твердил, что ему не терпится поскорее увести невесту в брачную постель.
— И что было дальше? — не выдержал Бишоп, подавшись вперед так поспешно, что едва не перевернул кубок.
— Он взял мою руку, — ответила Меррим, — и вынудил подняться с места. Потом поцеловал меня на глазах собравшихся людей. Велел мне выпить его вино. Я выпила. После этого он поднял кубок и выпил сам. Снова принялся прилюдно целовать меня. Допил вино, а сам смеялся и. смеялся… и вдруг упал, увлекая меня за собой. Из носа и рта хлынула кровь. Умирал он долго. Наверное, потому, что солгал, будто его послал король. Его люди были так перепуганы, что исчезли, прежде чем я успела почтить его преждевременную смерть глотком вина.
— И никто из мужей не уложил вас в постель, леди Меррим?
— А этой тайной, сэр Бишоп, я делюсь только с Господом в своих вечерних молитвах.
— Король пишет, что вы должны освободить Пенуит от проклятия, как человек, поднаторевший в древних и темных науках и обладающий силой, которая простым смертным не дана. И что если кто-то и способен очистить Пенуит, так это вы! Таков приказ короля, — сказал лорд Веллан.
— Именно.
— Но если вы преуспеете, значит, отдадите меня в руки любого мародера, который захочет украсть Пенуит. Разве это хорошо, сэр Бишоп?
— Видите ли, король в своей мудрости не желает, чтобы какое-то давнее проклятие убивало его подданных. Я всего лишь посланец его величества. Надеюсь, насылающие это проклятие, будь то люди или духи, поймут, что если я умру, король просто отберет Пенуит и лишит вас прав владения, а может, и казнит.
— Какой ужас! — воскликнула Меррим. — Это несправедливо! За что нас наказывать? Для моего деда получил эту землю от самого короля Генриха Второго в 1174 году. Вы просто приносите нас в жертву любому жадному безземельному рыцарю, который прослышит о Пенуите.
Бишоп пожал плечами и ничего не ответил, наблюдая, как ее лицо становится одного цвета с волосами.
Пусть трясется от злости! Пусть пот ручьями льется по ее лицу!
Он взглянул на лорда Веллана. Но морщинистое лицо ничего не выражало. Бишоп уже хотел опустить глаза, как старик неожиданно улыбнулся. Хищной улыбкой, полной неприязни и коварства.
И Бишоп немедленно понял, что со стариком придется вести себя крайне осторожно. Допроси его король в этот момент, он поклялся бы, что старик отравил всех четырех несостоявшихся мужей, а проклятие тут совершенно ни при чем. Но что он мог поделать? И без того принял все необходимые меры, чтобы защитить себя.
Глава 6
Меррим подняла лицо к небу.
— Кажется, мне на лицо упала капля?
Она смешно дернула носом, поморщилась и покачала головой:
— О нет. Никакого дождя. Наверное, ветер опять разносит пыль. Так где же предсказанный ливень, сэр Бишоп?
Бишоп обернулся на звук ее голоса. Он стоял на стене возле одной из четырех круглых башен, оглядывая свои будущие земли. И втайне поздравлял себя с тем, что еще жив.
Он прислонился к стене башни. Футах в двадцати стоял стражник. Седая борода развевалась на горячем ветру. Еще один старик. Может, в Пенуите младенцы рождаются уже с морщинами и сединой, или одряхлевшие войны со всей округи прибредают сюда доживать последние годы? Впрочем, он совсем не против их пребывания здесь. Как только Пенуит перейдет в его владение, он выяснит, в чем тут дело.
Бишоп скрестил руки на груди. Он заметил привычно злорадную гримасу на физиономии Меррим и ответил со всем возможным самообладанием:
— Вряд ли дождь пойдет сегодня. Скорее к завтрашнему вечеру. Как давно держится засуха?
Лицо девушки мгновенно стало серьезным.
— Почти шесть месяцев. Ни единой капли не упало с неба. 'Здешние жители считают, что это как-то связано с проклятием.
— Понимаю. Они считают проклятие одновременно благословением и несчастьем.
— Так оно и есть.
— Значит, вы верите, что ведьмы способны управлять погодой, а за их спинами стоят древние друидские жрецы, наделяющие их силой?
— Нет. Не я. Но другие верят.
— Засуха действительно начиналась четыре года назад?
— Сейчас трудно вспомнить. Примерно в это время погода начала меняться. Время от времени дожди все же шли, но после смерти сэра Бэзила окончательно прекратились.
— Похоже, это сэр Бэзил проклял вас.
— О нет, он был обычным человеком. Трудно смириться с тем, что за этими бедами кроются друидские жрецы, поскольку я искренне хочу верить, что Господь управляет всем на свете, включая людские судьбы.
Теперь она стояла рядом с ним, глядя на море и Край земли. На небе ни облачка. Солнце поднялось высоко и палило нещадно, жаркий злобный ветер бросал в лица пригоршни пыли.
— По правде говоря, я уже не знаю, чему верить, — призналась она.
— Я сказал, когда пойдет дождь. Ждите. Люди непременно посчитают, что к древним духам вернулась сила.
Девушка пожала плечами и, не оборачиваясь, заметила:
— Вы первый приятный молодой человек, который явился в Пенуит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96