Разве с вами можно тягаться! Разумнейшая мысль – сделать три репортажа. А что дальше?– А дальше, дорогой мой секретарь, если замысел и был неплох, то осуществить его оказалось делом почти невозможным!– Дьявольщина!..– Вот так-то! В «Литерарии» мадам Алисе я не нашел. Сказали, что она еще утром куда-то ушла… Кроме того, о преступлении она понятия не имела. Я просветил по этому поводу Шавана. Мадам Алисе отправилась к Мике…– Так в «Литерарии» ничего?..– Ничего!..– А у Мике?– У Мике я тоже опростоволосился; он так и не приходил после праздника, я справлялся у консьержки, от нее как раз узнал, что на пять минут разминулся с мадам Алисе…– Вот незадача…– Да, незадача… Итак, потерпев неудачу в «Литерарии» и у Мике, я отправился к Жаку Бернару.– Застали его?– Нет! Но я видел его консьержа.– И что он?– О! Это редкий экземпляр! Представляете, гибрид старьевщика с лудильщиком, через слово ляпающий со всего маху по днищу кастрюли или тазика!.. Бум! Бум! Разговаривать с ним – оглохнешь!..– Отлично, вы об этом напишите! Очень живописно!.. Так что он рассказывал, этот лудильщик-старьевщик?– Поносил Жака Бернара на чем свет стоит!– За что?– Они повздорили накануне.– Из-за чего?– Из-за пропавшего ключа.– Он не знал о преступлении?– Нет, но нисколько не удивился!– Ну уж!– Рассказать вам в двух словах, на что он намекал?– На что же?– Что Жак Бернар вполне может оказаться убийцей Оливье; поскольку Оливье в первый раз не умер, Жак Бернар, получается, самозванец!– Ах, сукин сын, – вырвалось у господина Пантелу.– Правда, неглупо?– Да, черт побери! Даже здорово!..– Я тоже так подумал… Об этом надо писать?Господин Пантелу позвонил курьеру:– Пришлите ко мне корреспондентов!И когда те гуськом прошли в кабинет:– Итак, друзья мои, материалы у вас при себе? Отдадите их Арнольду.– Он пишет шапку? – с некоторой ревностью поинтересовался Мира.– Да, шапку и заключение!.. Ничего не поделаешь, Мира, придется вам покориться! У него самая хитроумная версия!– А какая?– Это дело рук Жака Бернара!Репортеры переглянулись. Раздавленная Шавка одобрительно кивнул:– Неглупо! Ничего не скажешь… Ловко… У малого был прямой интерес убрать Оливье!..Но Пантелу уже показывал на дверь:– Ну же, господа, за работу! В два экстренный выпуск!Он удержал Арнольда:– Вы, старина, останьтесь, мы вместе напишем шапку! О! У меня есть план, мы вот как поступим… Заводим старую песню про Фантомаса! Трубим во все трубы о его виновности!.. Но это все для простачков. А в конце, после вашего интервью с консьержем Жака Бернара, пару язвительных фразочек, намеков на истинного виновного… Но ничего определенного, надо соблюдать осторожность!.. И наконец, в самом хвосте – обычная рекламка, дескать, призываем полицию найти преступника… Обещаем 10 000 франков и нашу медаль!.. Ну как, Арнольд? Пойдет в таком виде? Вы о чем-то раздумываете?Старый репортер меланхолично покачал головой, вертя в руках ручку:– Я думаю, дорогой мой, ваша статья замечательно построена, в таком виде ее и надо сохранить! Но не в обиду вам будет сказано, дорогой мой Пантелу, есть человек, который нас обоих заткнул бы за пояс…– И кто он?– Мальчик, который вас очень любил и которого я всегда вспоминаю с грустью, я был очень к нему привязан…– Так кто же он?– Пропавший Жером Фандор, дорогой мой!.. Как жаль, что он оставил журналистику!.. Даже здесь больше не появляется… Не ровен час, мы услышим о его смерти… Честно говорю, у меня сердце кровью обливается, когда я о нем думаю!.. А такие таинственные происшествия, как утреннее, заставляют сильно пожалеть о том, что его с нами нет! Случай рассказать о Фантомасе! Как он был бы счастлив!Господин Пантелу меланхолично покачал головой.– Вы правы! – сказал он. – К тому же он был хорошим товарищем, славным мальчиком в полном смысле слова, но что толку горевать! Очевидно, у Фандора есть дела поважнее журналистики. И потом, кто возьмется утверждать, что Фандор не вернется к нам в газету?
На улицу Вожирар выскочили газетчики, расталкивая прохожих, они неслись сломя голову с пронзительными воплями:– Экстренный выпуск «Столицы»!.. Жуткое преступление на улице Гран-Дегре!.. Убит поэт Оливье!.. Подробности в номере!..Торговцы производили оглушительный шум… Газета стремительно расходилась…– Эй! – зовет прохожий.Газетчик останавливается, подает ему номер:– Прошу, ваша милость.Прохожий погружается в чтение газеты, еще пахнувшей типографской краской, внезапно руки его начинают дрожать, а лицо заливает смертельная бледность:– Они что там в «Столице», с ума посходили!.. Господи, твоя воля! Оливье мертв?.. Оливье убит?.. И опять Фантомас!..Прохожий прошел несколько метров в поисках безлюдной улочки. Он читал и перечитывал большую статью в «Столице».– Какой кошмар! – вслух произнес он. – Отвратительная история… И если мне только сильно не повезет, я погиб!..Незнакомец в ярости скомкал газету и швырнул ее в ручей.– А намеки в конце, это уж чересчур! Да это шито белыми нитками!.. Кого они хотят обмануть?.. Это же бросается в глаза! Черт возьми! Так я и дня не прогуляю на свободе!.. Что же делать? Куда идти?.. Как выходить из положения?.. Жак Бернар, бедолага ты мой, кажется, плохи твои дела!..И прохожий – Жак Бернар – ибо это был он, бесцельно поплутав по улицам, неожиданно вытащил из кармана кошелек, пересчитал скудную наличность, затем, словно на что-то решившись, пожал плечами:– Опять все против меня! Опять!.. Что ж, не стоит отчаиваться, главное сейчас не попасть в лапы префектуры!.. Бельгия?.. Нет… Это слишком близко и в то же время далеко! Лондон?.. Да!.. Отправлюсь-ка я в Лондон! Надо только сообразить, как вечером пробраться на корабль и затеряться в толпе тамошних горемык-безработных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96