Как только удастся найти Тревиса, он ос­тавит след Цукора подальше от их убежища, а по­том передаст Алису отцу, оставит Аниту в теле­фонной будке, а сам доберется до дома, сменит машину и рванет без остановок к Пиренеям.
Вот это уже было похоже на одну из «вирусных стратегий», которыми пользовался Ари при отлад­ке тонкого механизма своих операций. С таким пла­ном у него появлялись серьезные шансы на удачу…
Автобус прибыл в Аямонте. Он вышел на пыль­ное шоссе и направился к зданию автовокзала, где виднелась вывеска агентства «Хертц».
Взяв на неделю большой зеленый «ниссан» на имя Цукора, поехал прямо к границе. Переехал через Гвардиану у самого устья, любуясь через левое открытое окно залитым солнцем океаном, напоми­навшим сейчас раскаленную плазму. Поразитель­но теплый ветер напоминал о приближении лета, в нем уже ощущался тропический зной. В Вила-Реал-ди-Санту-Антонью Хьюго шестым чувством со­образил, где находится порт, и оставил машину на набережной. На рейде стояло много судов, при­брежные улочки были заполнены народом.
Пришедшее вдохновение помогло ему сочи­нить подходящую легенду.
Мысленно проигрывая свою роль, он медленно подгреб к первому заведению.
В третьем баре придуманный им персонаж приобрел вполне реальные черты – не без помощи алкоголя! Всякая неловкость испарилась, ему уда­лось окончательно вжиться в образ.
Теперь Хьюго без малейших стеснений изъяс­нялся на странном еврожаргоне – смеси англий­ского, испанского, французского и португальского, чтобы увеличить шансы быть понятым. Важные слова приходилось повторять на разных языках по три-четыре раза. «Я журналист, пишу о кораб­лях, – представлялся он. – Ищу человека по имени Стивен Тревис, чтобы расспросить его о судне „Манта“, построенном по его чертежам, мне гово­рили, он иногда бывает в вашем баре…» Таким об­разом он сразу заявлял свои намерения.
Пока хозяин разносил стаканы, он осмотрелся; вокруг царил полный покой. Перед ним поставили большой бокал пива, увенчанный шапкой пены, ко­торый помог ему еще лучше вжиться в роль.
Хозяин окинул взглядом помещение, желая удостовериться, что все клиенты довольны, и вер­нулся к Хьюго.
– Господин Тревис редко заходил к нам, но вот в «Атлантико» он бывал каждый день…
– Obrigado, честное слово, very much, – отве­тил Хьюго, отпив большой глоток.
– Скажите, – снова заговорил бармен. – Вы… в какой газете вы работаете?
– О, в «Яхтинг интернешнл», это немецкое из­дание…
– Вы немец…
– Да… немец… по происхождению, но родился в Швейцарии…
– Скажите, сеньор, а почему столько людей ин­тересуются кораблем сеньора Тревиса?
Несмотря на легкое опьянение, Хьюго вздрог­нул.
– То есть?
– Ну… другие газеты. Час назад еще один жур­налист заходил, он сказал, что работает для гол­ландского журнала. Пишет статью о «самодель­ных» кораблях, и ему рассказывали о каком-то Тревисе и о строящемся корабле под названием «Манта»…
Боже правый!
Его опередили коммандос Кристенсен. Грек-дилер раскололся.
– Вы им сказали про «Атлантико»?
– Да, я знаю, что Тревис там часто бывал, вме­сте с этим парнем – Греком, о котором сейчас пишут в газетах… Вот ведь история, а? Вас именно это интересует? В чем там дело? Мафия? Наркота?
«Врать бесполезно», – сразу подумал он. Допил пиво.
– Да, я веду расследование этих событий. Спа­сибо за все. Вот, всем еще по бокалу.
Он поднялся, положил пачку долларов на оцинкованную стойку.
И вышел из бара, прежде чем кто-то успел сре­агировать.
В баре «Атлантико» повторился тот же сценарий. Теперь он совершенно уверенно играл роль про­жженного журналюги, вдохновляясь воспоминани­ями о нескольких типах, которых встречал в боль­ших отелях в Сараеве и Сплите. В большинстве своем это были неплохие ребята, вовсе нет. Но за последнее время они столько раз становились сви­детелями провалов гуманитарной политики Запа­да, что члены колонн «Колокола свободы» казались им милыми мечтателями. Некоторые из них вообще не покидали гостиниц в Загребе, Сплите и Дубров­нике, другие действительно пережили ад артилле­рийских обстрелов новых четников в Сараеве, ко­му-то удалось добраться до лагерей военнопленных в сербской зоне летом и осенью 1992 года, кто-то со­провождал конвои ООН, прорвавшиеся в феврале, после десятимесячной блокады, в Восточную Бос­нию, в области, где люди, чтобы выжить, станови­лись каннибалами.
– Вы делаете свое дело, мы – свое, вот и все, – сказал он однажды чешской журналистке, с которой провел вечер в Дубровнике. Обоим предстояло уехать – ей в Прагу, ему – непонятно куда. – Конечно, но в чем ВАШЕ дело?
– В том, чтобы больше не пропадали такие лю­ди, как Златко.
И он показал на Златко Вириановича, сербско­го журналиста из газеты «Ословоение», одного из тех демократически настроенных сербов, античет­ников, «боснийцев», которые воевали бок о бок с хорватами и мусульманами в окруженнои столице и повсюду в Боснии.
– Не порите чушь! – насмешливо воскликнула журналистка. – Я спрашиваю, чем именно вы за­нимаетесь, вот и отвечайте на поставленный во­прос.
Его слегка качало от выпитого, и скрытность сдала позиции под действием водки, как будто вне­запно открылся какой-то клапан.
– Скажем так: мы – честные наемники, мы бо­ремся за справедливость и свободу. Современный вариант средневековых рыцарей, братьев по…
Молодая чешка, потрясенно глядя на него, про­шептала:
– Ой, только не говорите, что вы замешаны в этом деле…
– В каком именно?
– Не прикидывайтесь идиотом. (Ее очарова­тельный славянский акцент окончательно разру­шил его оборону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128