В упомянутой мадемуазель комнате нет ни од­ной кассеты – она пуста.
Алиса в ужасе взглянула на Аниту. Сердце ее бешено колотилась. Она бросилась в атаку с отчаянием обреченного:
– Госпожа Ван Дайк, вы же знаете, что я сказа­ла правду, – комната была забита кассетами, я са­ма их видела, а мадемуазель Чатарджампа исчез­ла много месяцев назад.
Алиса повернулась к строгому судье. Девочка не знала, как яростно блестели ее глаза, когда она отчеканила:
– Я ее узнаю. Они ее… убивают. И это действи­тельно мои родители, я уверена! Неужели вы полагаете, что я могу не узнать свою мать, пусть даже на ней маска?
Прокурор, подперев подбородок руками, молча вглядывался в этот маленький белокурый и такой бледный огонек, который, казалось, готов был вот-вот взорваться на своем стуле.
Он наклонился вперед:
– Хочу быть предельно откровенен, мадемуа­зель. В настоящий момент у нас нет ничего, я под­черкиваю – ни-че-го, что дало бы нам повод выдви­нуть обвинение против ваших родителей. Сейчас кассету изучают и всесторонне анализируют, что­бы определить, идет речь о настоящем убийстве или же о киномонтаже.
Алиса подскочила.
Анита не смогла ей помешать.
– Монтаж?! Господи, да вы разве не видели, что они с ней делают на экране? Вы не видели, что они…
И девочка разразилась рыданиями, в отчаянии заламывая руки.
Прокурор растерянно задвигался в кресле, сбивчиво бормоча слова утешения.
Анита встала и, сама себе удивляясь, обняла Алису за плечи, защищая от мира. Она холодно по­смотрела на прокурора и обронила:
– Вы не будете возражать, если она останется под нашей защитой, пока эксперты не закончат ра­ботать с кассетой?.. Либо пока… не объявятся ее ро­дители?..
Прокурор сделал вид, что не заметил некото­рой дерзости вопроса, и жестом показал, что это его не смущает. Анита была уже у двери, когда ле­дяной голос прокурора заставил ее остановиться:
– Инспектор Ван Дайк… Если эксперты не ус­тановят, что на кассете сняты реальные события, мы будем бессильны. В противном случае мы смо­жем начать судебное преследование лишь по фак­ту нелегального производства порно – или как там еще называют такие фильмы. Но не ждите от ме­ня мандата на общеевропейский розыск или разре­шения на запрос в Интерпол…
Вполне недвусмысленно. Анита взяла Алису за руку и повела ее обедать в ресторан рядом с комис­сариатом.
Оставшуюся часть дня Алиса провела в неболь­шом домике в южном пригороде Амстердама в компании двух полицейских-антильцев. Они рас­положились в гостиной и смотрели футбольный матч. Алисе удалось разжиться книгами – по доро­ге она зашла в книжный магазин в центре города. Расположившись в маленькой комнате на первом этаже, она проглотила три научных журнала и взялась за роман француза Росни Эне «Война ог­ня», действие там происходило в эпоху палеолита. Около семи приехала Анита и привезла пиццу, пиво, колу и индонезийские блюда. Поужинали они вчетвером в гостиной, в полной тишине, изред­ка прерываемой замечаниями о ходе матча. После еды один из антильцев пошел на кухню варить ко­фе, другой погрузился в привезенную Анитой га­зету.
Анита решила, что сейчас самое время погово­рить.
– Соседи видели, как девятого вечером вывози­ли все вещи на двух больших грузовиках. Как раз в то время, когда ты слонялась по городу. Возможно, они очень быстро обнаружили пропажу кассеты. Кто-то звонил днем в твою школу узнать, была ли ты на занятиях утром, и директору пришлось ска­зать, что никто тебя не видел в течение всего дня.
Алиса слушала молча. Анита, не спеша, продолжала:
– Итак. Два больших грузовика. Два полупри­цепа. И шестеро вооруженных людей, профессио­налы. Руководил ими, судя по описанию, господин Кеслер. Среди них был индонезиец, еще один – лысый мужчина с усами в темных очках. Судя по всему, он хорошо знает Кеслера… твои родители уехали на своей машине. Что ты обо всем этом мо­жешь сказать?
Девочка отрицательно покачала головой, но не­ожиданно кое-что, видимо, вспомнила.
– Подождите… мне кажется, я рассказывала вам утром о телефонном разговоре Кеслера с ка­ким-то Йоханом.
Глаза Аниты загорелись.
– Черт возьми, ты права! Йохан… Возможно, это тот лысый, с усами.
Она присела на кровать рядом с Алисой.
– Нам будет трудно. Эксперты расходятся во мнениях по поводу достоверности съемки. Двое из троих считают, что подобное можно сымитировать.
Один утверждает, что есть вероятность подлинно­сти. В общем, они никак не могут прийти к единому мнению. Прокурор не уверен, стоит ли показывать запись родителям Чатарджампы, чтобы они опо­знали на кассете свою дочь. Ты же знаешь, она из Шри-Ланки, поэтому все очень сложно.
Анита тяжело вздохнула, показывая девочке, какими занудами могут быть чиновники! Алисе все больше нравилась эта женщина.
– И что нее теперь будет? – спросила она. Голос ее прерывался от скрытого волнения и
противоречивых чувств.
– Я убедила комиссара показать несколько ка­дров приятелю поваров твоих родителей, тамильцу, он знал мадемуазель Чатарджампу и предупре­дил власти о ее исчезновении. Кстати, имей в виду, что «исчезновение» мадемуазель Чатарджампы официально не признано. Весь февраль родители получали от нее открытки, сначала из Италии, по­том из Турции. Возможно, в ее отсутствии нет ниче­го подозрительного, вполне вероятно, что она оста­вила репетиторство и занялась более доходным делом – съемками в фильмах… для взрослых.
Улыбка Аниты выражала сожаление.
– Так говорит прокурор. Вся эта история ка­жется ему все более невероятной, и он ничего не будет предпринимать, пока не объявятся твои ро­дители.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128