— Пойдем со мной, морячок! — проворковала она на ужасающем английском.— Нет, подружка, не пойду. У меня нет денег.Девушка тут же остыла и, размахивая сумочкой, пошла искать счастья дальше.Грэйс знал, что без денег здесь ничего не делается. Лучшим способом избавления от навязчивых девиц было признание в некредитоспособности.«Совсем еще малышка», — подумал он. Там, за три тысячи миль от этого гнилого места, подрастает его дочь. Сейчас ей уже двенадцать, чуть меньше, чем этой китаянке. Когда он думал о доме, о дочери и жене, какая-то сирена начинала в нем выть и раздирать душу. Он всячески старался не думать об этом, но мысли сами лезли в голову. «У них сейчас ночь, Бэтти и Клэр спят. — У него сжалось сердце. — Интересно думают они обо мне, или у них своих забот хватает?»Грэйс остановился у одного из баров, в каких обычно прожигают время и деньги моряки. Открыв дверь, он вошел в прокуренное помещение полное народу. Протиснувшись к стойке, он дождался, пока бармен освободится, и заказал себе пиво и сигареты.Когда заказ был выполнен, он закурил и от хлебнул холодного пива.Кто-то толкнул его плечом, и он чуть было я выронил кружку из рук. Грэис резко оглянула чтобы рявкнуть на неуклюжего нахала, но т произнес ни слова. Парень, налетевший на него тоже внимательно посмотрел на Грэйса. Это бы; крепко сбитый, покрытый тропическим загары блондин в форме лейтенанта.— Тони? Ты? — крикнул лейтенант.— Бард?— Он самый, черт побери! Какая встреча Надо это дело отметить! — Генри Бард хлопнул, приятеля по плечу своей широкой ладонью. — Идем. Я занял столик в углу. — И он потащш Грэйса за собой.С трудом протиснувшись сквозь толпу, они достигли цели. Маленький столик, накрытый белой в красную клетку скатертью, был уставлен бутылками с мартини и ромом.— Будем проспиртовываться, иначе здесь долго не протянешь, — заключил Бард.— Я не очень-то могу гулять, Генри. Мне скоро возвращаться в казарму.— Ерунда! Проспишься.Лейтенант налил полные стаканы и, стукнув их друг о друга, один подал Грэйсу.— Вперед, гвардия!Оба залпом осушили стаканы.— Сколько же мы не виделись, Тони? Год или больше?— Почти год прошел с тех пор, как ты был у нас инструктором.— Быстро время летит. Бард вновь налил стаканы.— Для кого быстро, а для меня ползет, как океанская черепаха.— Сколько тебе еще размахивать штыком? — спросил лейтенант.— Еще год.— Чепуха. Пролетит, и не заметишь. Давай-ка выпьем.Когда пустые стаканы стукнули по столу, Бард продолжал:— А я все! Закончил. Сегодня ночью наш линкор уходит во Флориду. Это последний мой рейс. Десять лет отбарабанил под звездно-полосатым флагом. Страшно подумать, сколько упущено в жизни за это время, черт побери! Мой хороший друг, Крис Дэйтлон, с которым мы начинали службу, уже давно покинул палубу, успел закончить университет и выйти в люди. А я? Скинешь робу, а куда деваться? Ну, да черт с ним, не будем засорять себе мозги всякой мякиной. Поживем — увидим!— Ты счастливчик, Генри. Все бы отдал — только бы скорее домой.Не вешай носа, старик. Давай-ка еще стаканчику.Когда они принялись за следующую бутылку, Бард спросил:— Ты же, по-моему, женат, Тони? Вот почему тебя так гложет.— Да. Дома меня ждет красавица жена и дочка подрастает. Скоро совсем девушкой станет, а я ее не вижу. Вернусь, а она меня не узнает. Грэйс провел ладонью по черной волнистой шевелюре.— Как это не узнает? Глупости! Кровь есть кровь. Родную жилу на расстоянии чувствуешь.— Да, я тоже так считаю.К столику подошел, покачиваясь, морской пехотинец и, взглянув помутневшими глазами на Грэйса, пробормотал:— О, сержант, вы тоже здесь? А вам пришла депеша из дому.— Где она? — вскочил Грэйс.— На КП, у дежурного, — сказав это, ретировался.— Ну, вот! — воскликнул Бард. — Кому больше везет, еще неизвестно, Тони. Я за десять лет ни одного письма не получил. Ни от кого. А ты твердо знаешь, что тебя дома ждут. Так кто из нас счастливчик?— Послушай, Генри, я должен бежать, засуетился Грэйс.— Эй, Тони, я с тобой.Он прихватил со стола пару бутылок и последовал за Грэйсом к выходу. Быстрыми шагами они удалялись от шумного района и, проскочив несколько узких переулков, оказались у сетчатых металлических ворот, где располагался контрольный пункт воинской части.Грэйс влетел в помещение и подскочил к окошку дежурного. Двое солдат в белых касках недоуменно посмотрели на офицера с бутылками в руках.— Джеймс, мне есть письмо? — крикнул Грейс в окошко.Хмурый капрал с массивным подбородком повернул голову в его сторону.— Не письмо, а телеграмма, сержант. Но мне не хотелось бы тебе ее давать.Лицо его еще больше помрачнело.— Не валяй дурака, давай сюда сейчас же! — завопил Грэйс.Тот нехотя открыл ящик стола и, вынув оттуда сложенный вдвое бланк, протянул его в окошко.Грэйс выхватил телеграмму и лихорадочно, с жадностью стал ее читать. Бард видел, как бледнело лицо приятеля. Тот прочитал еще раз, и его руки бессильно повисли, взгляд стал отрешенным и пустым.Бард поставил бутылки на скамью и нерешительно взял телеграмму из рук Грэйса. Перевернув ее, он прочел: «Ваша дочь подверглась надругательству группы бандитов отправлена тяжелом состоянии госпиталь необходимо ваше присутствие».Лейтенанта передернуло.— Бог мой, какой кошмар! — мгновенно протрезвев, выдавил он из себя.Грэйс стоял, словно окаменевший. Дежурившие на посту солдаты с тревогой следили за происходящим. Один из них сделал шаг вперед и спросил:— Может, нужна помощь?— Кто командует всей вашей сворой?— Полковник Рэндел.— Где он?Солдат подошел к окну и показал пальцем на одноэтажный деревянный домик в сорока — пятидесяти ярдах от КП.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63