«Наши», — понял Костров, и ему сразу же стало легко и спокойно. Теперь здесь он был не один. Ребята из МУРа, его друзья и друзья Данилова, были рядом, и он чувствовал свое единение с ними, и от этого ощущения к нему приходила уверенность.Мишка сел поудобнее и выпил полстакана, потом сдул с кружки белоснежную шапку и с наслаждением потянул пиво. Водка теплом разлилась по телу, и ему стало совсем хорошо. Шум в пивной находил морским прибоем, то накрывая его, то вновь откатываясь. Иногда он слышал обрывки фраз, чей-то смех. На какое-то время ему показалось, что войны нет вовсе и что сидит он просто так: шел по улице да и заглянул сюда. Но постепенно первый хмель начал проходить. Так с ним и раньше бывало: чуть ударит в голову, а потом пей сколько влезет — и ничего. Мишка решил заказать еще пива и было совсем поднялся из-за стола. Но в это время увидел, как от буфетной стойки к нему направляется юркий паренек в кепочке-малокозырке с четырьмя кружками пива в обеих руках. Нес он их аккуратно, стараясь не расплескать.— Свободно? — Не дожидаясь ответа, паренек поставил кружки на стол и присел осторожно, словно кот.— А может, у меня занято? Может, я подругу жду, к примеру, — Мишка, прищурившись, в упор поглядел на парня, — тогда как, а?— Тогда я уйду, ты чего, уйду я, — парень отодвинулся вместе со стулом.— Ладно уж, сиди. — Мишка полез в карман, вытащил тридцатку. — Ну, в железку зарядим?— С тобой-то. Нет. С тобой пусть другие играют.— По маленькой, чтоб время провести.— Не буду.— Не знаешь ты закона, сявка. Когда тебе деловой говорит, все исполнять надо. Запомни: в блатную жизнь вход рупь стоит, вошел туда — исполняй закон, тогда в авторитете ходить будешь.— Так я всегда. Как кликуха-то твоя будет? Может, я слышал.— Червонец я. Мишка Червонец.— Как же, — в голосе парня послышались уважительные нотки, — много слышал от старших. Говорили, что вы по самому краю пошли.— Говорили, — Мишка выплеснул в рот остатки водки, лениво пожевал картошку, — они много чего говорят. Сами падаль жрут, а нам завидуют. Значит, так, — он вынул из кармана скомканные деньги, — организуй выпить, закуску, ну, пива, конечно.— Это мы в момент, прямо сейчас, — парень метнулся к стойке, о чем-то зашептался с буфетчицей, показывая на Мишку. Минуты через две он вернулся, присел у стола: — Сейчас все будет в лучшем виде.— В компанию не примете? — спросил кто-то. Мишка поднял глаза и увидел Сутулого.— Садись.— Спасибо. Ну, как там? — Сутулый обратился к пареньку.— Все сейчас принесут, Сергей Сергеевич, вот Червонец гуляет.— Ладно, потом я отвечу. Здорово, Михаил. Не признаешь?— Теперь я тебя, Фомин, признал. А тогда нет, больно исхудал ты, что чахотка бьет?— Она. Врачи говорят: питаться лучше надо. Да где там… Каждую копейку горбом выбиваешь, прямо чистый лесоповал, — Фомин вздохнул, потянулся к кружке.— Что-то я тебя на повале-то не видел, — ехидно сказал Мишка, — ты больше в нарядчиках придуривался.— Кто как может, Миша, кому какая жизненная линия.— А что ты меня пасешь, чего твои за мной бегают? Может, ты для МУРа стараешься?— Ты меня за стукача держал когда разве? Нет. Мне мальчики мои сказали, что есть у тебя золотишко. Вот я прицениться и хотел. Может, сторгуемся?— Может.— Так покажи.— Прямо здесь? — насмешливо спросил Костров.— Зачем здесь, можем выйти.— Золото есть и камни, только я им цену знаю.— Про цену сейчас разговора нет. Слушок прошел, будто ты с каэрами спутался, у Резаного в банде был.— Слушай меня внимательно, Фомин, — твердо сказал Мишка, — я сейчас и тебя и твою шестерку шлепну и уйду. — Он выдернул из-под пиджака пистолет. — На мне крови много, чуть больше, чуть меньше — роли не играет.— Погоди, погоди, спрячь примус. Ты меня знаешь, а я тебя. Живи как хочешь, я тебе не судья, я о другом: есть товар — возьму, нет — разошлись. Годится?— Добро, — Мишка сунул пистолет в карман, огляделся и вытащил кожаный мешочек. — Гляди, Сергей, вот что имеем, — он вытряхнул на ладонь осыпь.Фомин весь подался вперед, стараясь получше рассмотреть. Мишка подержал ее немного и опять положил в мешочек.— Большой цены вещь, — хрипло сказал Фомин, — у меня таких денег нет.— Это точно, — Мишка покосился на пацана, услужливо расставлявшего на столе закуску и водку, — мне клиент с копейкой нужен. Есть у тебя такой?— Найдем.— Только ты помни: я к любому не пойду. Что за человек?— Человек тебе хорошо известный. Володя Гомельский.— Идет, — равнодушно ответил Мишка. Если бы кто знал, чего стоило ему это равнодушие! Ему хотелось кричать от радости. Он даже глаза опустил, чтобы Фомин, не дай бог, не прочитал бы в них эту его радость.— Ну давай, — Мишка поднял стакан, — выпьем, Серега, за жизнь нашу, копеечную жизнь.— Давай, — Фомин протянул стакан, чокнулся, — только копеечная она не для всех. Ты вот…— Давай пей, — Мишка выпил стакан залпом, сморщился, отхлебнул пива.— Ты, Мишка, — наклонился к нему Фомин, — скажи мне, какой мне интерес выйдет. Я тебя с Володей сведу, ты ему камни, он тебе деньги, а мне?— Тебе, — Мишка задумчиво повертел в руках стакан, — польза тебе будет. — Он сунул руку в карман, увидев, как при этом беспокойно забегали глаза у Фомина. — Не бойся, вот, — он положил на стол две золотые десятки, — бери аванс. После дела еще три.— Широкий ты парень, Червонец, люблю тебя, как брата люблю.— Это потом. Когда Володю увижу?— Сегодня в семь. Как найти тебя?— Здесь. Хотя, нет. Я в одном и том же месте появляться не люблю. Сквер на Миусской знаешь? Там площадка детская есть, вот на ней буду в песочек играть. Ну, гуляйте, а я пойду.— Так в семь?— Точно. Только скажи Володе, что я на Тишинке этим заниматься не буду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58