возможно ли перенести биомассу молодой Страны Советов прямо в светлое будущее, минуя тяжелые промежуточные этапы строительства коммунизма, и одновременно с тем выводя Республику из враждебного империалистического окружения. Стрыйковский быстро доказал невозможность этого и вместе с тем поставил перед группой другую, более реальную задачу: переброска из прошлого в настоящее людей — носителей неоскверненной и здоровой славянской породы. Людей, подобных тому архангельскому староверу, которого Стрыйковский спас во время империалистической войны. Людей, которые могли бы поставлять идеальный “строительный материал” для выведения породы жителей коммунистического завтра.
Эта новая цель, одобренная Сталиным, вдохнула в проект вторую жизнь. К тому времени было уже доказано, что переброска материальных объектов во времени возможна лишь по оси “прошлое — будущее”.
Устройство, предназначенное осуществлять такую переброску, называлось Анахроном.
Первая рабочая модель Анахрона была готова к 1931 году. Полигон разместили в Архангельской области, в безлюдной местности. Группу испытателей возглавил молодой физик, Федор Никифорович Корсук.
В это время уже существовали теоретические работы в области физики времени, которые убедительно доказывали, что активизировать Анахрон возможно лишь в строго определенные временные “окна”. Поскольку в осуществлении временных переносов очень важную роль играют изменения гравитационного поля, то определяющим фактором становится распределение массы внутри Солнечной системы. Следовательно, необходимо учитывать расположение планет, а также положение Солнца относительно Галактики в целом. В оставшиеся десятилетия двадцатого века Анахрон мог быть активизирован всего два раза: в 1938-м и 1946-м годах. Других шансов забросить в прошлое зонды у человечества в текущем столетии не было.
Сразу после начала испытательных работ обнаружилось, что среди сотрудников полигона резко повысилась заболеваемость. Наблюдения показали ослабление иммунной системы. Несколько человек спустя два года умерли от лейкемии.
Стрыйковский бесился, лихорадочно изыскивая возможность уберечь кадры. О лучевой болезни в те годы почти ничего не знали. Люди продолжали умирать. Новые специалисты шли на полигон по партийному призыву. Квалифицированных среди них было немного. Впрочем, много и не требовалось. Корсук был почти сразу отозван с полигона — это и обеспечило ему впоследствии долгую жизнь.
Стрыйковского же не брали ни пули, ни лучевая болезнь. Правда, в середине сороковых годов он уже однозначно определил у себя бесплодие. Собственно, это не играло никакой роли. К тому времени у него была дочь Ангелина.

* * *
Аспид женился в 1932 году. Жена его была из семьи врагов народа, и увел он ее прямо из кабинета следователя НКВД. Аспид явился в управление НКВД, имея при себе распоряжение лично от товарища Сталина: набрать десяток осужденных для черных работ на полигоне. В коридоре Аспид остановил конвойных, ведших из следовательского кабинета молодую женщину. Как потом объяснял Аспид, его привлекла осанка арестованной. Отстранив солдат, Аспид взял ее за подбородок и несколько секунд вглядывался в ее лицо. Затем, опустив руку, велел конвойным вести обратно в кабинет.
После кратких переговоров со следователем Аспид приказал доставить женщину к нему вместе с группой осужденных, что и было выполнено в точности.
Женщина происходила из семьи путиловских инженеров, обвиненных во вредительстве. Звали ее подходяще — Любовью. Ей было двадцать четыре года.
Аспид вчистую отмазал ее от обвинений, заставил отречься от родителей и дяди, после чего зарегистрировал с нею брак. Спустя год Любовь родила ему дочь Ангелину.
Никаких неприятностей брак с дочерью врагов народа Аспиду не принес, поскольку Аспид со свойственной ему предусмотрительностью позаботился о том, чтобы всю родню Любови расстреляли.
Лишь однажды Аржанов поинтересовался у Аспида, для чего было затевать столь сложную историю с женитьбой, когда кругом полно партиек с безупречной анкетой. Кривя губы, Аспид ответил, что эти партийки годятся разве что в поломойки и что от пьющих родителей рождаются уроды. На дворе стоял 1937 год. Нужно было быть Аспидом, чтобы безбоязненно высказывать подобные мысли.
Быть Аспидом — и иметь за спиной Берию…
Берия начал курировать работы по Анахрону через несколько месяцев после разоблачения ежовщины. Именно тогда группа была переведена в ведение НКВД.
Первый запуск зонда в 1938 году оказался малорезультативным. Работал Анахрон-1 нестабильно в силу ошибки конструкции, обнаруженной, к сожалению, слишком поздно. Приемник так и остался пустым. В 1938 году не была еще известна следующая особенность Анахрона: приемник должен находиться на максимально большом удалении от базового блока. Это было неоспоримо доказано физиком-теоретиком, введенным в состав группы “Конец времен” в начале 1939 года, Александром Даниловичем Найденовым. Поэтому если и был осуществлен перенос материальных объектов, то обнаружить их не представлялось возможным. Косвенные признаки неоспоримо свидетельствовали о том, что Анахрон работал и некоторая масса действительно была перемещена из прошлого в настоящее.
На запуск Анахрона-1 возлагались очень большие надежды. Когда проект не дал ощутимых результатов, группе пришлось выдержать ураганный гнев Берия и недовольство Хозяина. Аржанову и Аспиду пришлось пожертвовать практически всем инженерно-техническим составом. Аспид взял на себя труд отстоять одного только Корсука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141