Итак, оказавшись в окружении, вся наша армия вынуждена была отходить не н
а запад Ц на соединение с немецкими войсками, стремившимися стабилизир
овать прорванный русскими фронт, а на восток Ц с конечной целью перегру
ппировать 6-ю армию в районе западней и северней Сталинграда и занять исх
одные позиции для прорыва кольца окружения. Только этот прорыв через Дон
на юго-запад мог теперь спасти нас.
В ожидании предстоящих событий напряжение в нашем штабе нарастало изо д
ня в день. Ни о чем другом не говорили. Мы, молодые офицеры, с особым нетерпе
нием ждали детальных инструкций по подготовке этой операции, от которой
зависело наше спасение. Все мы ясно понимали, что промедление смерти под
обно, ибо наши запасы и продовольствия и горючего таяли с каждым днем. Кро
ме того, необходимо было решительными действиями помешать противнику у
крепить вновь созданную линию фронта. Разумеется, мы осознавали при этом
всю серьезность нашего положения и учитывали, что в ходе предстоящего п
рорыва в ожесточенных боях армия неизбежно понесет значительные потер
и в живой силе и технике. Но мы не сомневались, что при таком количестве ок
руженных дивизий главные силы нашей армии сумеют в упорных боях проложи
ть себе путь из окружения. К тому же у нас оставалось еще как-никак 130 испра
вных танков с необходимым запасом горючего и почти столько же бронемаши
н и бронетранспортеров. Таким образом, наша армия еще располагала в тот м
омент боеспособными моторизованными соединениями. Боевой дух войск бы
л еще высок даже в частях, понесших наиболее тяжелые потери в последних б
оях. На солдат вполне можно было положиться. В этом я имел случай убедитьс
я, выполняя некоторые задания штаба у переправ через Дон и Песковатку. Ре
чь шла о том, чтобы через мост, забитый частями, отступавшими на восток, пе
ребросить в обратном направлении Ц на западный берег Дона боевую техни
ку XIV танкового корпуса Танковые колонны, двигавшиеся на запад навстречу
русским, благотворно подействовали на отступавших солдат, возродили их
веру в свои силы и в своих офицеров. Все ждали, как избавления, сигнала к ат
аке и, затаив дыхание, следили за подготовкой к прорыву, развернувшейся г
лавным образом на западном участке армии.
В ходе этой подготовки был отдан приказ уничтожить Ц сжечь или привести
в негодность Ц весь «балласт»: излишки снаряжения и прочего военного и
мущества. Во всех частях и подразделениях уничтожали поврежденные оруд
ия, танки и грузовики, ненужные теперь технические средства связи и сапе
рный инструмент, запасы обмундирования, документацию и даже часть продо
вольствия. Гигантский костер из ценного снаряжения запылал и неподалек
у от нашего штаба. Солдаты проходивших мимо частей тянули из огня все, что
могло еще пригодиться.
По решению командования отход 6-й армии из Сталинграда был назначен на 26 н
оября24*. Мощный танковый клин, усиленный моторизованными частями, долже
н был проложить войскам дорогу на юго-запад, прорвав кольцо русского окр
ужения и обеспечив фланги. Пехотные дивизии намечалось ввести в прорыв б
ез дополнительной огневой подготовки.
Этот план, как говорили в нашем штабе, был представлен на утверждение в шт
аб группы армий «Дон» и в вышестоящие инстанции. Мы не сомневались, что ве
рховное командование убедится в необходимости его осуществления, и все
й душой верили в успех и в скорое спасение. В штабе только и разговору было
, что о предстоящем сражении. Иного выхода мы не видели, и все наши мысли, вс
е надежды были неразрывно связаны с планом прорыва.
Никогда не забуду, как все мы были потрясены сообщением из штаба армии о т
ом, что Гитлер отменил готовившийся прорыв и приказал немецкой группиро
вке на Волге «занять круговую оборону». Особенно старших офицеров это из
вестие привело в величайшее возбуждение, которое, впрочем, сменилось вск
оре леденящим ужасом. Незадолго до этого я стал свидетелем драматическо
го телефонного разговора командующего 6-й армией, генерала танковых вой
ск Паулюса, с моим корпусным командиром, генералом артиллерии Хейтцем. Я
слушал, как генералы говорили о безвозвратно упускаемых возможностях, о
б угасающих последних надеждах, о том, какими опасностями чреват для нас
переход на боевое снабжение воздушным путем Ц и лютая тоска сжимала мне
сердце. Помню, как Паулюс с нескрываемым скептицизмом и озабоченностью
заметил, что для организации воздушного моста, который мог бы обеспечить
сохранение боеспособности наших окруженных дивизий, главное командов
ание должно в предельно короткий срок выделить не менее двух тысяч самол
етов.
И вот, 24 ноября, словно гром среди ясного неба поразила нас радиограмма из
ставки Гитлера Ц роковой приказ, запрещавший командованию 6-й армии осу
ществить намеченный отход с северного участка своего фронта и вывод наш
их соединений из Сталинграда. Все надежды на прорыв рухнули. В штабе арми
и, судя по всему, не меньше нас были ошеломлены этим неожиданным решением
ставки. Мы не могли взять в толк, почему же были оставлены без внимания все
донесения, предостережения и просьбы наших руководящих штабов, которые
лучше, чем кто бы то ни было, могли оценить создавшуюся угрожающую обстан
овку. Еще тогда, когда ударные соединения советской армии только начали
обходить нас с флангов, наш командующий, ясно представляя себе всю серье
зность положения, сразу же предложил в вышестоящем штабе группы армий не
медленно выпрямить линию фронта, отведя армию на новые позиции в междуре
чье Дона и Чира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19