они были осторожны и говорили так, как будто на со
вести у них лежало не одно убийство, не допуская свободы и открытости: пос
кольку об одном никто не говорит во Франции, и это Ц точная позиция боево
й единицы. Можно неопределенно махнуть рукой в восточном направлении и с
казать: «Там»; но назвать деревню и людей, которые занимают ее, значит нару
шить тишину, которая в эти дни воцарилась над Францией, торжественную ти
шину, подобающую столь значительной трагедии.
И в конце концов, казалось, лучше бы тому офицеру послушаться сержанта и о
тправиться на поезде в Брие, который отходил утром, и этот вопрос был бы ул
ажен, остались бы только еда и сон.
Внизу в подвале большого дома с крышей была кухня, фактически там было вс
е, что следует иметь в доме; и чем дольше человек созерцал простые домашни
е вещи, столы, стулья, огонь в кухне, фрагменты ковров, полы, потолки и даже о
кна, тем сильнее он удивлялся; в Перонне все это не казалось естественным.

Представьте себе прекрасную гостиную с высокими декорированными стена
ми и парящим в воздухе ароматом достоинства, мира и непринужденности, ко
торые так недавно исчезли; только что, может быть, они вышли через двойной
дверной проем; в самом деле, шлейф платья леди секунду назад исчез снаруж
и; и затем обратитесь в воображении к тому большому городу, озаренному лу
нным светом, к городу, полному тайн, которые всегда приносит луна, но без е
е света; к городу черному, темному, как пещеры земли, куда ни один луч света
никогда не падал; к городу, кажущемуся еще более темным в лунном свете, тем
нее даже, чем в отсутствие луны; к городу мрачному, оплаканному и проклято
му, где каждый дом на больших улицах укрывает темноту среди стен, лишенны
х окон; как будто этот город лелеет беду, будто не осталось у него других д
етей, и не даст он луне коснуться его горестей и увидеть чудовищного пито
мца, которого он выкармливает.
В старой гостиной рядом с двадцатью другими людьми заблудший офицер при
лег вздремнуть на полу и задумался о старых войнах, которые шли в городах
Франции давным-давно. В такие же здания, как это, думал он, люди, должно быть
, приходили прежде и уходили на следующий день, чтобы сражаться в других в
еках; ему казалось, что тогда все это, должно быть, выглядело более романти
чно. Кто знает?
Он смог расположиться на клочке ковра. Еще несколько офицеров вошли в на
чале ночи, поговорили немного и тоже улеглись. Несколько свечей стояли н
а столах здесь и там. На башнях пробило бы полночь, если б в Перонне остали
сь еще какие-нибудь часы.
Тихие разговоры продолжались на пониженных тонах здесь и там. Свечи дого
рали, и огней становилось все меньше. Большие тени парили на старых высок
их стенах.
Потом разговор прекратился, и все затихло: ничто не двигалось, кроме тене
й. Офицер зашептал во сне о чем-то очень далеком, а потом умолк. Вдалеке сла
бо рвались снаряды. Тени, предоставленные самим себе, кружились и кружил
ись по комнате, отыскивая в каждом углу что-то, что было утрачено. Он броди
ли по стенам и потолку и не могли найти это. Последняя свеча гасла. Она всп
ыхивала и таяла. Тени носились по комнате из угла в угол. Но они не могли от
ыскать пропажи. Они отчаянно спешили в эти последние немногие мгновения
. Большие тени искали какую-то мелочь. Они разыскивали ее в самых маленьки
х укромных уголках. Потом последняя свеча потухла. Когда пламя исчезло с
дымом от упавшего фитиля, все огромные тени замерли и мрачно ушли.

Дома Арраса

Когда вы въезжаете в Аррас по западной дороге, мину
я красные валы и Испанские ворота, город выглядит царственно. Он цепляет
ся за древние ворота с таким достоинством, с каким правитель мог бы удерж
ивать корону; с такой чистотой унылого красного цвета, какую демонстриру
ют старые валы, он мог быть облачен в мантию; но это мертвый король с корон
ованным черепом. Ибо дороги Арраса пустынны, по ним бродят только солдат
ы, а здания голы, как кости.
Аррас спит глубоко, без крыш, без окон, без ковров; Аррас спит, как спят скел
еты, все достоинство прежних дней окружает город, но жизнь, которая видна
на улицах Ц это не жизнь старого города, старый город убит. Я прибыл в Арр
ас и спустился по улице, я видел, как сады во дворах вспыхивают за голыми р
ебрами зданий. Сад за садом сияли вокруг меня, насколько хватало глаз, хот
я стоял октябрь и уже миновали четыре года войны; но все, что осталось от т
ех садов, сиявших в солнечных лучах, было подобно грустным лицам, пробующ
им улыбнуться после многих перенесенных бедствий.
Я пришел к великой стене, которую не разрушили снаряды. Каскад алых побег
ов вился по ней, как если бы по другую сторону был некий безмятежный сад, к
оторого не коснулись никакие бедствия, в котором по заброшенным дорожка
м бродили девушки, никогда не слышавшие о войне. Но все было не так. Однако
воображение, утомленное разрухой, с готовностью обращается к таким сцен
ам везде, где факты скрыты хотя бы шаткой стеной, украшенной несколькими
яркими листьями или проблесками цветов.
Но по моей прихоти вы не должны представлять руины как нечто увенчанное
блеском, или как некий корабль, достигший наших берегов, сохранив груз ве
ликолепия и достоинства за пределами древности.
Руины сегодня не скрыты плющом, они не таят никакой любопытной архитекту
ры или странных тайн истории, они вовсе не красивы и не романтичны. Они не
могут поведать историй о древних цивилизациях, известных не иначе, как т
олько из рассказов немногих серых камней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13