Руины сегодня Ц разрушение, и
горе, и долг, и потери, неаккуратно обрушившиеся на современные дома и пре
рвавшие обычную смену поколений, разрушившие орудия знакомых промысло
в и сделавшие обычные профессии устаревшими. Это больше не хранители и х
роникеры эпох, которые мы в противном случае можем забыть: руины сегодня
Ц век, нагроможденный вокруг нас горами щебенки задолго до того, как он у
тратил зелень в нашей памяти. Самые обычные платяные шкафы в непристойны
х положениях выглядывают из спален, передние стены которых исчезли, в зд
аниях, самые укромные уголки которых открыты холодному пристальному вз
гляду улицы. Комнаты не сохранили ни тайн, ни украшений. Разорванные матр
ацы сброшены с потрепанных кроватей. Никто не приводил их в порядок мног
ие годы. И крыши склонились вниз до уровня первого этажа.
Я видел зеленую дверь, приоткрытую в верхней комнате; вся передняя стена
дома исчезла: дверь странным образом частично открывалась на небольшую
лестницу, ступени которой можно было различить, при этом задаваясь вопро
сом, куда же они ведут. Дверь, казалось бы, призывала и призывала некую утр
аченную комнату, но если бы кто-нибудь когда-нибудь смог пройти через тот
разрушенный дом, если бы он поднялся по ступеням этой маленькой лестниц
ы, если бы он оказался в комнате, скрытой далеко наверху, Ц все равно там о
н нашел бы только тишину, и пауков, и куски штукатурки, и пыль катастрофы. Э
то единственные воспоминания, которые пробуждает зеленая дверь; больше
ничего не осталось.
И когда-нибудь люди придут в Аррас, чтобы увидеть романтику войны, увидет
ь, куда ударили снаряды, и подобрать осколки железа. Это совсем не романти
чный Марс, а бедный, увечный Мир. То, что осталось, обращается к вам с пафосо
м и бесконечным обаянием; немного пустынных садов, за которыми никто не у
хаживал в течение долгих лет, обои, оставшиеся в несчастных комнатах, где
все прочее рассеяно, старые игрушки, зарытые в кучах мусора, старые ступе
ни, уцелевшие на недоступных пролетах; осталось то, что влечет вас, то, что
уцелело от старых мирных вещей. Огромные орудия, палящие вокруг, Ц это за
щита войны, если «защита» будет подходящим словом для этого обширного бе
дствия, которое известно Аррасу как неисчислимые отдельные горести. Но в
овсе не к этим значительным событиям обращены симпатии в Аррасе, не к гро
му и эффектам войны, не к ее атрибутам, грузовикам с оружием и осколкам сна
рядов. Симпатию вызывают безмолвные, пустые неодушевленные вещи, до того
сильно пострадавшие, что разрывается сердце: полы, рухнувшие в подвалы, о
кна, которые кажутся рыдающими, крыши, как будто обезумевшие от горя и зат
ем оцепеневшие в своем безумии; рельсы, фонарные столбы, сваи Ц все пало,
ничто не спаслось от этого взбешенного железа: самая земля истерзана и и
зодрана: вот что притягивает вас.
Входя в Аррас, я миновал серую, истерзанную тень, призрак железнодорожно
й станции, стоящей в дикой местности. Здесь таятся только заросли сорняк
ов; кажется, траур распростерся над ржавеющими железнодорожными путями,
лежащими праздно, без цели, словно бы никуда не ведущими, как будто все дор
оги прекратились, и все страны опустели, и все путешественники умерли: пе
чально и одиноко стоял этот призрачный силуэт посреди разрухи, среди зда
ний, двери которых были закрыты, а окна Ц выбиты. И во всем этом поразител
ьном сборище не раздавалось ни единого голоса, кроме звука железа, бьюще
гося о разбитые вещи; этот звук становился глуше, когда стихал ветер. Но ве
тер усилился, и звук раздался снова.

От переводчика

Эта «военная» брошюра Дансени развивает темы «Рас
сказов о войне» (вышедших позже, но написанных в то же время); переводить б
ыло сложновато, поскольку меланхоличная простота этих рассказов контр
астирует с вычурными, нарочито изящными сочинениями из «Книги чудес». Но
увы Ц такова тема, такова жизнь.
Я старался переводить как можно ближе к оригиналу, кое-где доходя до подс
трочника. Дансени сам поставил перед переводчиком эту задачу, указав на
точность в передаче деталей, отказавшись от обобщений и поэтических кар
тин. Думается, в таком ключе и следует переводить его военную прозу (хотя с
вои усилия я не считаю достаточными). Увы, за исполнение этой задачи никто
другой пока не берется.
Конечно, появление этого перевода связано с 60-летием Победы. Его можно сч
итать моим скромным вкладом в массовые торжества. Надеюсь, антология анг
лийской прозы о первой мировой в этом году все же появится Ц по крайней м
ере, лед тронулся… Во всяком случае, туда должны войти и брошюры Дансени и
Мэйчена вместе с памфлетами Честертона и Арнольда Беннетта.
О прочих планах переводчика: несколько разрозненных переводов Дансени
я соберу и постараюсь выложить единым файлом. Сборник «Время и боги» нах
одится в работе, которая может продлиться еще доооолго. Пишите, нужна ли э
та работа. Потому как другие проекты Ц и собственное творчество, и перев
оды разных экстравагантных сочинений Ц отвлекают все сильнее.
Засим Ц с печальным и радостным праздником!


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13