Он грациозно отступил в сторону и подставил Стиву подножку. Дух не успел его подхватить – Стив споткнулся и упал на тротуар.
Дух встал рядом с ним на колени и убрал спутанные волосы у него с лица. Порез вроде бы был неглубоким, но скорее всего очень болезненным. Повинуясь инстинкту, еще не совсем заглушенному пивом, Стив, когда падал, выставил руки вперед. Его ладони были ободраны в кровь.
Дух попытался коснуться сознания Стива, чтобы его успокоить. Но у него ничего не вышло. Сознание Стива было закрыто, воспалено. Дух сумел прикоснуться только к самому краешку. Жар Стивовой ярости жег как огонь. Дух мысленно отшатнулся и обнял Стива, прижимая его к себе.
– Что ты хочешь сказать? – нахмурилась Энн. Однако в ее голосе совсем не было злости. Она пододвинулась поближе к Зиллаху. Она не сводила с него глаз. Похоже, она вообще не заметила, что Стив истекает кровью на тротуаре. – Как ты можешь называть меня шлюхой?! Это было божественно. Мне ни с кем еще не было так хорошо. Твоя штуковина… твой язык… – По ее телу пошла сладкая дрожь.
Дух закрыл глаза и прижался лицом к лицу Стива. Стив издал какой-то гортанный звук, похожий на рычание дикого зверя, и попробовал оттолкнуть Духа и встать. Но Дух держал его крепко. Если Стив сейчас вырвется, он точно кого-нибудь убьет. Или его убьют. Одно из двух. Причем второе – значительно вероятнее.
– Прошу прощения, – сказал Зиллах. – Это было плохое слово. Но тебе не надо в меня влюбляться. У меня уже есть любовник… если он усвоил урок. – Он протянул руки к Никто. После секундной заминки Никто шагнул к нему, упал ему в объятия и уронил голову ему на плечо.
– Нет, – поговорила Энн с тупым отчаянием. – Нет. Я в жизни ни с кем так не трахалась. Ты не можешь прогнать меня просто так.
Стив сдавленно вскрикнул и зарылся лицом Духу в колени. Его ободранные руки бессильно скребли по асфальту. Дух взял их и сжал, не давая Стиву поранить себя еще больше.
Никто посмотрел на Энн. С жалостью и легким презрением.
– Уходи, – сказал он. – Найди кого-нибудь другого. С ним буду я, а не ты. Ты здесь чужая.
Лицо у Энн исказилось. Она развернулась и быстро пошла прочь, как будто вдруг испугавшись осколков стекла, и заколоченных входов, и холодной ночи. Духу хотелось догнать ее – даже после всего, что она сделала и сказала, – но он не мог бросить Стива. Он видел, какое у нее лицо. Он думал, она сейчас закричит – и ее крик разорвет ночь пополам.
Но тут до них донесся громкий и пьяный веселый голос:
– Эй! Зиллах! Смотри, кого мы нашли… это наш Крисси!

Кристиан едва держался на ногах. Наверное, что-то подобное происходит, когда ты напьешься пьяным. Конечно, Твиг обнимал его за шею, навалившись всем весом, а Молоха буквально висел на нем, но Кристиан чуть ли не падал вовсе не из-за того, что почти тащил на себе этих двоих. У него кружилась голова: от облегчения и радости, от теплого медного запаха, исходившего от Молохи с Твигом, и от прикосновения к их коже, которая если когда-то и станет холодной и мертвой, то еще очень не скоро.
Они дождались, пока закончится его смена в баре, и, чтобы время прошло быстрее, без умолку болтали о городах, где побывали за эти годы, о редких новых наркотиках, которые они перепробовали все, о жутких кровавых переделках, из которых они выбирались целыми и невредимыми. Они уверили Кристиана, что Зиллах по-прежнему с ними, живой и здоровый.
Когда бар закрылся, они вытащили его на улицу прежде, чем Кинси успел ему заплатить за сегодняшний вечер. Их фургончик был припаркован в нескольких кварталах от клуба. Когда они подошли к машине, Кристиан разглядел, что там столпились какие-то люди. Среди них был и Зиллах. И как только Кристиан увидел его сияющие зеленые глаза, его беззаботное и по-прежнему гладкое и безупречное лицо, что-то внутри у него оборвалось. Он ждал этой минуты пятнадцать лет. Зиллах приподнял бровь и улыбнулся ему бледной и злой улыбкой.
Но кто остальные? Двоих из них Кристиан уже видел. Девушка с заплаканными глазами – она сегодня была в клубе. И светловолосый парень с бледными глазами… который слегка ошалел, когда увидел Кристиана за стойкой… солист «Потерянных душ?». Но было что-то еще… присмотревшись к нему получше, Кристиан вспомнил. Это был тот самый парень, который тогда в сумерках ехал на велосипеде и остановился у прилавка Кристиана, когда тот уже собирался заканчивать с розами и пойти поохотиться. Он был так голоден, что уже не мог ждать, и все-таки по каким-то непонятным причинам он не стал пить этого парня.
Второй парень – кажется, гитарист, – лежал на тротуаре, уткнувшись лицом в колени светловолосого. Его длинные ноги были вывернуты под совершенно невообразимым углом. Кристиан чувствовал запах его крови, но сейчас этот запах его не возбуждал. Сейчас его больше интересовало другое. Еще один парень. Совсем незнакомый.
Он стоял в сумраке за спиной у Зиллаха, так что Кристиан даже не сразу его заметил…
Это был истинный сын ночи, воплощение всех тонких и хрупких детишек, которые ходят в черном, подводят глаза черной тушью и выходят из дома лишь с наступлением темноты. Этот мальчик выглядел так, как будто он родился и вырос в задней комнате какого-нибудь андеграундного ночного клуба, вскормленный хлебом, размоченном в молоке пополам с виски. Его лицо было как будто вылеплено голодом. Да, вот подходящее определение для этого парня: голодный. Голодный до всего… до того, чтобы напиться и опьянеть, до спасения или проклятия, до самой ночи. Тени у него под глазами казались нарисованными размытой акварелью. Его бледные запястья были тонкими и слегка узловатыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128