Поэтому я приказываю теперь, чтобы Дионисий и его моряки в благодарность за наше гостеприимство надстроили городские стены на три локтя. Я полагаю, что сиракузяне предпочтут обратить свои взоры к какому-либо другому городу, если узнают, что за зиму стены Гимеры выросли на целых три локтя.
Дионисий не особенно верил в амулеты Криниппа, но хорошо отдавал себе отчет в том, что его моряки совершенно отобьются от рук, если срочно ничего не предпринять. Среди них уже сейчас не было мира, они ссорились между собой, сливаясь в какие-то группы и партии — команда против команды, гребцы с левого борта против гребцов с правого, — по любому поводу ругались.
Именно поэтому Дионисий сразу же ответил:
— Твой план, Кринипп, просто прекрасен. Я обещаю, что мои люди, привыкшие к дисциплине, охотно будут работать на стенах этого дружественного города. Скажи нам только, о каких трех локтях идет речь — о греческих локтях или финикийских?
Кринипп был достаточно хитер, чтобы понять все с полуслова; он с уважением посмотрел на Дионисия и сказал:
— Ты все больше нравишься мне, Дионисий. Конечно же, я имею в виду финикийские локти, а не греческие. Хотя бы из одного уважения к моим карфагенским союзникам, я должен в качестве измерения применять финикийский локоть.
Дионисий разорвал на груди одежду, схватил себя за бороду и крикнул своим людям:
— Вы слышали, как этот несчастный тиран оскорбляет наше ионийское достоинство?! Ну нет, мы нарастим стены Гимеры на три греческих локтя, и это будет правильно и справедливо — и ни на палец выше! О Кринипп, никогда мы, борцы за свободу Ионии, вынужденные покинуть нашу любимую родину, не уступим тебе в этом! Ни персидский локоть, ни египетский, ни финикийский, а только греческий будет для нас мерой. Не так ли, мои дорогие земляки и верные товарищи по оружию?
Тогда его люди начали кричать, а наиболее рьяные побежали за оружием в те дома, где они проживали.
— Греческий локоть, греческий локоть! — голосили они, хорошо зная, что греческий локоть на три пальца короче финикийского. Покрытые шрамами охранники Криниппа напрасно пытались их остановить, размахивая своими короткими палками. Наши люди прорвались к самому трону тирана и чуть не опрокинули его. Очень довольный происходящим, Кринипп спрятался за своим креслом и оттуда продолжал спорить с Дионисием, однако вскоре ему пришлось уступить и согласиться на греческий локоть. Тогда люди Дионисия стали вопить от радости и обниматься и быстро позабыли о всех своих раздорах. Таким образом Дионисий добился того, что его моряки по своей воле дали закабалиться на всю зиму — лишь бы только им позволили измерять свою работу в греческих локтях.
После этого Кринипп приказал, чтобы все в Гимере — как местные жители, так и гости — сидели по домам после наступления темноты и вставали с пением первых петухов. Тот, кого бы заметили в сумерках на улице, должен был бы заплатить в городскую казну штраф, или бы его заковали в колодки на главной площади. Выходить на улицу разрешалось только в случае болезни, за акушеркой, при пожаре или для исполнения некоторых религиозных обрядов при определенных фазах луны. Тот же, кого бы обнаружили спящим после пения петухов, в первый раз приговаривался к штрафу, во второй — к колодкам, а в третий — к изгнанию из Гимеры. И мне кажется, что ни один тиран никогда не издал более жестокого закона.
Дориэй, Микон и я могли не принимать участия в строительстве стены, потому что никогда не нарушали городского спокойствия. Дионисий разрешил нам жить у Танаквиль и вести себя, как нам заблагорассудится. Что же до меня, то я получил от Криниппа разрешение на хождение ночью по улицам, особенно в полнолуние, когда меня гнало из дома мое обычное беспокойство. Однако мы не прожили у Танаквиль долго, так как муж и жена сикулы снова посетили нас и привели с собой свою дочь. Девушка очень исхудала, а взгляд ее стал безумным. Эти почтенные люди сказали:
— Нам очень неудобно вновь беспокоить вас, уважаемых гостей Гимеры, но нашу дочь, наверное, кто-то околдовал. Когда мы в прошлый раз вернулись домой, она снова перестала говорить и с той поры не произнесла ни слова. Мы видели, как легко к ней в прошлый раз вернулась речь, и думали, что это только ее капризы. Но мы напрасно били ее и таскали за волосы. Она упорно молчит.
— Мы вовсе не хотим обвинять вас в чародействе, — продолжали они, — но это так странно, что греческий врач по имени Микон одним только поцелуем вернул ей речь. Пусть он сделает это еще раз, а мы посмотрим, повезет ли ему.
Микон отчаянно защищался, говоря, что всему свое время и что нехорошо, думая о медицинской науке, целовать женщин, так как это мешает его важным размышлениям.
Дориэй и Танаквиль начали подозревать, что Микон действительно вольно или невольно околдовал девушку, и потребовали, чтобы он прижал свои губы к ее губам. Вначале ничего не произошло, но после того, Как Микон некоторое время подержал ее в своих объятиях, кровь прилила к его лицу и он стал страстно целовать ее. А когда отпустил, то немая, одновременно плача и смеясь, заговорила. Девушка целовала Микону руки и уверяла, что ничего не могла поделать против колдовских чар. Когда она находится дома, вдали от Микона, ее горло распухает и язык делается неподвижным. Поэтому она просит разрешения остаться с Миконом.
Микон выругал ее и сказал, что это просто невозможно. Родители также решительно высказались против, заявляя, что девушка, обретя дар речи, должна вернуться домой и помогать там по хозяйству. Они не возражают, чтобы их дочь время от времени пела и танцевала перед мужчинами и таким образом зарабатывала себе приданое, но не может быть и речи о том, чтобы она навсегда переехала к кому-нибудь из чужаков и поселилась вместе с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176