Затем, не говоря ни слова, подошел к камину, оперся о каминную полку и застыл, неподвижно уставившись в огонь.
Встревоженная такой резкой переменой в его настроении, Шарлотта медленно села на диване и принялась оправлять лиф платья.
— Что с тобой?
— Ничего. — Он взял кочергу и стал помешивать угли. — Я бы хотел, чтобы между нами было полное взаимопонимание, прежде чем мы пойдем дальше в этом направлении.
Она подняла на него глаза. Его темные волосы были чуть взъерошены с одной стороны — там, где она коснулась их рукой. Отсветы пламени бросали резкие тени на его суровые черты. Шарлотту вдруг снова охватило безотчетное чувство опасности, не покидавшее ее с их первой встречи.
— О каком понимании вы говорите? — осторожно спросила она.
— Вы согласны вступить со мной в связь, Шарлотта? — Слова прозвучали спокойно, безжизненно. Голос Бакстера был лишен каких-либо эмоций.
— В связь? — Пальцы ее внезапно стали до того неловкими, что она с трудом завязала ленточки платья. — С вами?
— Вы же не станете отрицать, что нас влечет друг к другу.
— Да, но… — Она умолкла, не зная, что сказать. Как-никак она сама не исключала подобной возможности.
— Как показывает мой опыт, это чувство ничем не напоминает иллюзию, — продолжал Бакстер. — На какое-то время оно становится реальным, потом исчезает.
— Вот как? — Она ничего не могла на это возразить. Страсти нельзя доверяться. Шарлотта знала это лучше, чем кто-либо другой. На этом принципе она строила свой бизнес. Только истинная любовь способна внести элемент прочности и уверенности в этот опасный и нестойкий союз. — Вы полагаете, что пламя, которое согревает нас сейчас, вскоре догорит и исчезнет?
— Насколько я могу судить, скука и апатия неминуемо погасят самое жаркое пламя, после чего останется лишь холодная зола.
— Такова судьба ваших предыдущих увлечений?
— Я химик, а не поэт. — Бакстер заложил руки за спину. — С течением времени различия становятся все более заметными.
— Не понимаю,
— Говоря откровенно, женщинам становится скучно со мной, когда физическое влечение постепенно идет на убыль.
— Женщины считают вас скучным? — Ну, это уж слишком! Гнев охватил Шарлотту, вытеснив на время растущее отчаяние. — Как вы смеете, сэр! Не пытайтесь меня дурачить — это же сущая нелепица! Если вас не интересуют длительные отношения, так по крайней мере имейте смелость в этом признаться. Я никогда не поверю, будто все ваши предыдущие увлечения закончились только потому, что вы до смерти наскучили своим возлюбленным.
Он бросил на нее удивленный взгляд.
— Уверяю вас, это чистая правда.
— Вздор! — Она сползла с дивана и оправила юбки. — Вы все это выдумали в свое оправдание. Я была лучшего мнения о вас, сэр.
Он резко обернулся.
— Я не оправдываюсь, а всего лишь подхожу ко всему с практической точки зрения.
Неужели? — Она гордо выпрямилась. — А как же ваша бесценная репутация, мистер Сент-Ивс?
— Шарада с помолвкой, которую мы состряпали, представляет собой идеальное прикрытие для любовной интриги.
Шарлотта вскипела:
— Эта шарада, как вы ее называете, была предложена вами и будет продолжаться ровно столько времени, сколько потребуется, чтобы разыскать убийцу Друсиллы Гескетт.
— Не вижу причины, почему бы ей не продолжаться и после того, как мы достигнем нашей первоначальной цели.
— Обычная помолвка длится не меньше года.
— Я не дерзну предположить, сколько обычно длятся ваши любовные приключения, но мои, как правило, продолжаются пару месяцев.
— Вас это рекомендует не с лучшей стороны, сэр.
— Черт побери, я говорю правду. Ну так что же? — Он прищурился. — Каков ваш ответ? Вы согласны вступить со мной в связь или нет?
Она дрожала, но причиной тому было отнюдь не желание — ее трясло от ярости. Она вскинула подбородок.
— Вы, конечно же, не ждете от меня немедленного ответа. Я сообщу вам о своем решении позже. Мне необходимо все хорошенько обдумать.
— Черт побери! — Бакстер взмахом руки указал на диван. — И после того, что сейчас было, вы еще собираетесь о чем-то думать?
Она холодно улыбнулась ему:
— Я обычно советую своим клиенткам: нельзя принимать важные решения, находясь под влиянием страстного чувства.
Скулы его напряглись. Не говоря ни слова, он двинулся на нее, бесшумно ступая сапогами по ковру.
Шарлотта приготовилась к худшему. Она прекрасно понимала: если Бакстер потеряет самообладание, это не сулит ничего хорошего, хотя дело вряд ли дойдет до рукоприкладства. В глубине души она была уверена, что он никогда не поднимет на нее руку. Но в данной ситуации ничего нельзя было предсказать заранее.
Прежде чем она успела понять его намерения, в холле скрипнула половица. Шарлотта похолодела.
Бакстер тоже замер. Он бросил взгляд на дверь и, нахмурясь, посмотрел на Шарлотту:
— Кто-то из ваших слуг?
— Нет. — Она покосилась на запертую дверь, — Я же говорила вам, моя экономка ушла на всю ночь. И это не может быть Ариэл — мы бы услышали, как подъехала карета вашей тетушки.
За дверью раздались гулкие шаги — кто-то бежал по коридору в направлении черного хода.
— Черт побери! — Бакстер рванулся вперед. — Оставайтесь здесь. — Он рывком распахнул дверь и выбежал в холл.
Шарлотта одной рукой схватила серебряный подсвечник, другой подобрала юбки и выскочила вслед за ним в коридор.
Ее обступила непроглядная тьма: кто-то потушил канделябр на стене, который она зажгла, когда вошла в дом. Тоненький лучик света пробивался из-под двери кабинета.
Торопливые шаги слышались в глубине дома — Бакстера и незваного гостя.
Она нырнула в черноту коридора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98