— Боюсь, вы меня с кем-то спутали, сэр.
— Нет. — Голос незнакомца был хриплым, резким, в нем не чувствовалось ни капли тепла. — здесь нет никакой ошибки.
Она вздрогнула. Что-то в этом голосе всколыхнуло ее старые страхи. Но это же невозможно, подумала она. Никогда раньше Шарлотта не слышала этого голоса — такой неестественный звук она не смогла бы забыть.
Она попыталась взять себя в руки. «Этот бедняга, наверное, страдает какой-то болезнью голосовых связок, — сказала она себе. — А может, он родился с дефектом горла или речи».
Шарлотта выдавила из себя слабую улыбку.
— Мне кажется, мы с вами не знакомы, сэр. Прошу извинить, я должна идти. Меня ждут. — Она повернулась, намереваясь ускользнуть.
Нет, она не собирается бежать от него, раздраженно подумала Шарлотта. Она просто замерзла и хочет вернуться в уютное тепло бального зала.
— Проводя свои расследования касательно прошлого джентльменов, вы когда-нибудь задумывались, существуют ли рок и судьба?
Шарлотта споткнулась и растянулась бы на полу, если бы вовремя не оперлась о стену.
Нет, только не он — это не может быть он. Голос совсем другой.
О, она никогда не сможет забыть тот голос. Глубокий, вкрадчивый, он словно струился в темноте. А этот голос — сиплый, резкий.
Она медленно обернулась. Нельзя идти на поводу у разыгравшегося воображения. Логика и разум, а не старые страхи — вот что ей сейчас требуется.
— Прошу прощения, что вы сказали? — спросила она как можно спокойнее, хотя внутри у нее все сжалось от ужаса.
— Не важно. — Незнакомец в маске протянул ей розу. — Возьмите, это вам.
— Я не хочу.
— Вы должны принять от меня эту розу. — Хриплый, скрежещущий голос понизился до шепота. — Она предназначена вам и более никому.
Странно, но звуки этого голоса таили в себе непонятную притягательность. Они завораживали и манили.
— Ну же, возьмите розу.
Огни и музыка доносились словно издалека. Она была здесь один на один с незнакомцем.
— Мы не знаем друг друга. Почему вы дарите мне цветок?
— Возьмите его, тогда и узнаете. — Слова напоминали серебряный иней на могильном кресте.
Она медлила в нерешительности, но знала, что не сможет сейчас уйти. Опасность не исчезнет, если повернуться к ней спиной. Она должна понять, что происходит.
Шарлотта сделала шаг вперед, затем другой. Неизвестный в черном домино терпеливо ждал, не шевелясь.
Когда она подошла к нему вплотную, он разжал руку в черной перчатке жестом, не лишенным изящества. И тут она увидела приколотый к шипу листок бумаги.
Она выхватила у него цветок. Незнакомец отвесил изысканный поклон и исчез в темноте.
Шарлотта поспешила обратно в зал, развернула записку и прочла ее под изумрудным фонарем, который отбрасывал на листок зловещие зеленые пятна света.
«Ваш любовник-алхимик ищет философский камень отмщения. Он одержим идеей уничтожить своего брата. Он использует любую возможность, чтобы изменить прошлое, — даже вашу любовь. Но ему никогда не удастся превратить тусклый металл его внебрачного рождения в сияющее золото законного титула.
Он уже однажды предал того, кто ему доверял. И снова предаст. Берегитесь, пока не поздно. Иначе вы станете его очередной жертвой».
Шарлотта с трудом перевела дух и скомкала записку в руках. Быстро обернувшись, она окинула взглядом террасу, но незнакомца в черном там не было.
Бакстер снял очки, сунул их в карман плаща и быстро нацепил маску. Он вышел в коридор, прикрыл дверь в спальню Норриса и торопливо направился через холл к черному ходу.
Он не стал прибегать к помощи очков или линзы, чтобы разглядеть ступени лестницы. Свечи были потушены, и его обступил непроглядный мрак. В такой темноте можно двигаться только на ощупь и полагаться на свою память, осторожно ступая вниз по лестнице.
Бакстер не мог сказать, обрадовал его или, наоборот, разочаровал результат поспешного обыска. Он не нашел ничего компрометирующего. Наиболее очевидным связующим звеном между смертью Дру:иллы Гескетт и «Зеленым столом» являлся Леннокс-младший. Но, возможно, в данном случае очередная версия оказалась ошибочной.
Спускаясь по ступенькам, он слышал приглушеные звуки вальса. Во всяком случае, он успел вовремя. Танец вот-вот закончится. Ему не терпелось поскорее вернуться к Шарлотте.
Он вспомнил вальс, который танцевал с Шарлоттой перед уходом. Движения ее отличались живостью и необычайным изяществом. Он ощущал тепло тела, обнимая его в танце, — совсем как в тот день, когда они предавались любви. Ее аромат вновь возбудил в нем чувственный голод, который последнее время постоянно кипел внутри, скрываемый маской спокойного безразличия. Он не мыслил своей жизни без нее.
Когда он крадучись проскользнул в темную оранжерею, в памяти его всплыли слова, которые она обронила недавно: «Ты только подумай, когда мы завершим расследование, тебе вовсе не обязательно будет встречаться со мной».
Лунный свет проникал сквозь стеклянные двери оранжереи. Бакстер вдохнул запах земли и растений. Ему вдруг подумалось, что Леннокс, возможно, заинтересуется его химическими опытами в области сельского хозяйства. Надо будет поговорить с ним при случае. Потом вспомнил о горшках с семенами гороха у него в лаборатории на подоконнике. Выйдет ли толк из этих экспериментов, вот в чем вопрос.
Он приставил к глазам линзу от часов, чтобы ненароком не споткнуться о горшок или мотыгу.
Наконец он вышел в сад и направился в сторону освещенных окон бального зала, которые казались ему расплывшимися разноцветными пятнами.
Когда он находился уже рядом с террасой, знакомая фигурка возникла у него на пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98